Мы здесь

22
18
20
22
24
26
28
30

– Церковь горит, – чувствуя себя как во сне, ответила Крис. – А там внутри мой бойфренд.

Что-то приглушенно брякнуло, и с внутренней стороны витражного окна – самого нижнего – мелькнула и пропала тень. Наверное, Джон что-то бросил. И хотя эта попытка не удалась (отчего все внутри у Крис болезненно сжалось), он, по крайней мере, все еще пытался что-то предпринять.

– Слушай! – как на глухую закричала Кристина на стоящую рядом Клаксон, которая нетерпеливо, с отчаянным выражением лица переминалась с ноги на ногу, бессильная что-либо сделать. – А ты внутрь как-нибудь проникнуть можешь?

– Не-а, – досадливо поморщилась та. – Лазаем мы хорошо. А вот сквозь стенки пролезать не можем.

Дым теперь валил гуще, и чувствовалось, что внизу так же густеет, накапливается жар. А затем размеренно, один за другим, бахнули восемь приглушенных выстрелов – судя по звуку, вблизи от правого входа.

Завизжала Доун. Одновременно стало слышно, как в ту же дверь начинают лупить – сначала просто, а затем с надсадными страдальческими вскриками. Понятно, что это был Джон: кому же еще?

– Там никого не застрелили? – с сомнением посмотрел на церковь Медж.

– Да нет, наверное, – сказала Кристина. Сердце у нее так и колотилось.

Медж повернулся к Дэвиду:

– Говори мне.

– Говорить что?

– Что делать.

Писатель не мог взять в толк, о чем он. Его бывший воображаемый друг, придвинувшись к нему, постучал ему пальцем по лбу:

– Сфокусируйся. Что тебе делать сейчас? Что нам делать?

– Я не знаю!

– Ну так придумай! Вообрази, Дэвид. Вопрос тебе известен.

– Какой?

– Тот единственный, который когда-либо имел для тебя значение: как быть дальше?

Литератор, яростно соображая, оглядел церковь. Двери заперты, и их никак не взломать. Витражные окна слишком высоко, да еще и армированы: кто-то сейчас пытался разбить их изнутри, но не получилось. В подвале, очевидно, имеется воздуховод, но в него без оснастки не попадешь, да к тому же огонь сейчас бушует именно там.

– Не знаю, – сдался Дэвид. – Я не…