— Культура Египта? О чем ты лепечешь, пацан?
— Вы меня поняли. О книге у вас в столе.
И снова пауза. На этот раз зловещая.
— А, так это ты залез в мой дом и копался в вещах? — Дверь открылась шире, и чистое, хотя небритое лицо Линча показалось в проеме. Светлые, льдисто-серые глаза смотрели на Мэтью, как два дула, зубы оскалились в усмешке. — Грязь от подошвы осталась на полу. И сундук ты не закрыл. Только слепой бы не заметил щель в четверть дюйма.
— Вы очень наблюдательны. Это от охоты на крыс?
— От нее. Только я, кажется, просмотрел блядскую двуногую крысу, которая заползла грызть мой сыр.
— И сыр тоже интересный, — сказал Мэтью, сохраняя дистанцию между собой и дверью. — Никогда бы не подумал, что вы… как бы это сказать?.. живете в столь добродетельной упорядоченности, судя по тому, до чего вы запустили свой дом снаружи. И никогда бы не предположил, что вы изучаете Древний Египет.
— Есть закон, — сказал Линч, так же скалясь и так же не сводя прицельного взгляда с Мэтью, — насчет вторжения в жилище без приглашения. Кажется, в этом городе за такие дела дают десять плетей. Ты сам скажешь Бидвеллу или мне сказать?
— Десять плетей! — Мэтью нахмурился и покачал головой. — Очень бы мне не хотелось получать десять плетей, мистер Линч.
— Пятнадцать, если я смогу доказать, что ты чего-нибудь свистнул. А знаешь что? Вроде бы у меня пропала…
— Сапфировая брошь? — перебил Мэтью. — Нет, она в ящике, где я ее оставил.
Он натянуто улыбнулся Линчу.
Выражение лица крысолова не изменилось, хотя, быть может, глаза чуть прищурились.
— Ты наглый тип, — сказал он. — Но молодец, надо отдать тебе должное. Сумел завязать бечевку так, что обдурил меня… а это не часто бывает.
— Конечно, обычно обманываете вы, мистер Линч. Зачем весь этот маскарад?
— Маскарад? Ты загадками говоришь, пацан.
— Вот интересное, кстати, слово, мистер Линч! Вы сами — загадка, которую я намерен разгадать. Зачем вы представляете себя городу — давайте скажем прямо — как неотесанную грязную дубину, когда на самом деле вы человек образованный и склонный к порядку?
Ни слова, ни малейшей реакции от Линча — но по блеску в этих необычайных глазах Мэтью видел, что ум у него сейчас работает, перемалывая услышанные слова в тончайшую муку, которая подлежит взвешиванию и измерению.
— Подозреваю, что даже портовый акцент у вас фальшивый, — продолжал Мэтью. — Я прав?
Линч тихо и коротко засмеялся: