— Я понял.
Прохожий посмотрел на него бесстрастно:
— Ты хорошо сегодня шел.
— Для англичанина?
— Да.
— Спасибо, — ответил Мэтью.
Как у него получится пойти завтра — это уже другой вопрос.
— До вечера можем его настичь, если пойдем быстро, а он — медленно. Я надеялся, что он ранен, но он невредим.
— Плохо, — заплетающимся языком ответил Мэтью. У него едва-едва хватало сил держать открытыми глаза.
— Да, это нам не повезло. Зато и лошадь он себе не раздобыл. — Прохожий поправил плащ. — Мэтью, слушай меня.
Что-то в его голосе заставило Мэтью вынырнуть из темноты.
— Я сейчас буду спать. Демоны меня найдут. Ты не должен меня будить, что бы ты ни услышал. И не прикасайся ко мне. Тебе ясно?
— Да.
Прохожий ничего больше не сказал, только свернулся под плащом и исчез в его складках.
Мэтью посидел еще минуты две, потом подбородок у него упал на грудь. Огонь продолжал гореть, тепло успокаивало. Мэтью вытянулся рядом с костром, слушая, как трещат дрова, как тихо шелестит дождь по крыше из веток. Перед глазами вновь возник кровавый ужас дома Бертона, пес со сломанной спиной и разбитое лицо Тома, но хуже всего было то, что мысленным взором он видел Слотера на свободе, где-то в этой ночи, шагающего вперед и вперед, милю за милей — чудовище, идущее по полям резни.
Потом сон сжалился над ним, и внезапно он провалился в полное забытье.
И так же внезапно проснулся.
И лежал тихо-тихо, еще в тумане спросонья, прислушиваясь к звукам ночи.
Далеко-далеко ухнула сова. Потом второй раз, и третий.
Дождь перестал, подумал Мэтью. Больше не было его слышно.