Мэтью глядел на висящие внутренности, а они едва-едва покачивались. Расчетливая миссис Такк — использует тело целиком. Все органы, не только мясо. Наверное, и костный мозг тоже. Хотя ногтям в эту смесь попадать не следует. Как и зубам. Голову, очевидно, вскрывают последней, извлекая мозг. Все в котел, вместе со свининой, а когда колбасы готовы и завязаны, их несут в коптильню. Очень экономично и целесообразно.
Мэтью боялся сойти с ума возле этого алтаря зла.
С яростным визгом влетела в комнату миссис Такк, занесла топор — и глубоко всадила его в голову Мэтью.
Точнее, в ту голову, которую он поднял с пола. Принадлежавшую вдове Форд — Мэтью выставил ее перед собой, чтобы уберечь от удара свою.
Миссис Такк, увидев, что разрубила не ту голову, попыталась ее стряхнуть, но топор застрял прочно. Она бешено заколотила головой по полу — безрезультатно. С криком злости и досады она уперлась ногой, добавляя к горестной судьбе вдовы Форд еще и посмертное унижение.
А пока миссис Такк предавалась этому занятию, Мэтью подполз к одному из ведер и взял его в руки. Снова с трудом встал на ноги, преодолевая боль и выплеснул содержимое женщине в лицо.
Отплевываясь чужой кровью, вся вымазанная красным, миссис Такк бросила топор и голову, в которой он застрял, отшатнулась назад, в коридор, подняла руки протереть глаза. Для надежности Мэтью ударил ее ведром наотмашь, но не успел — ведро ударилось о стену там, где только что была миссис Такк.
Мэтью знал, что она не сдалась. Еще он знал, что она пошла искать что-то другое, чем его убить. Оглядевшись, он увидел второй топор, прислоненный к колоде, этот — с окровавленным лезвием. Инструмент Кочана. Но куда, к черту, подевался сам Кочан? Мэтью слышал, как миссис Такк зовет его, и в ее сорванном голосе звучала нота отчаяния. Она знала, как и Мэтью, что если Кочана до сих пор здесь нет, значит, он не придет.
Мэтью поднял топор, повернул его острием к двери, скорчившись от боли в паху.
Когда миссис Такк вернулась, лицо ее казалось кровавой капающей маской, в обеих руках она сжимала по ножу из своей коллекции.
— Я не хочу вас убивать, — сказал Мэтью, держа поднятый топор.
Если миссис Такк и боялась топора, то не показала этого. Она сделала выпад, чтобы заставить Мэтью отступить, но он держался.
— Ты в могиле, — шипела она, чертя ножами в воздухе. — В могиле, да, в могиле, и в могиле останешься! — Она не сводила с него глаз, дразня, заманивая. Сделала два шага влево, потом вправо. — В могиле, — повторила она.
И бросилась.
Думать времени не было — только реагировать. И целиться тоже не было времени. Мэтью просто ударил топором, когда миссис Такк нацелилась полоснуть его одним ножом по лицу, другим по горлу.
Раздался хруст. Миссис Такк ухнула по-звериному, ее отбросило в сторону, она упала на мокрую красную землю. Заморгала глазами, расширенными от шока — а может быть, и от немалой доли безумия. И попыталась снова встать, но левая рука уже вышла из повиновения.
— Не вставайте, — сказал Мэтью.
Она уже была на коленях. Смотрела на нож в правой руке, будто силу из него тянула. Дрожа от ярости и боли, она поднялась на ноги.
— Не надо, — предупредил он, снова занося топор.
Но уже знал, что она бросится. Из человека она давно превратилась в тварь, которая должна убивать, чтобы выжить. Мэтью вспомнил зуб чудовища в мансарде Мак-Кеггерса. Идеальный хищник, сказал Мак-Кеггерс. Создан для двух функций: уничтожение и выживание.
ebooksa