Жжж… та-та-та…
— Подождите, голубчики!.. так-так — пулемет горгочет, скашивая кавалерийскую цепь.
— Митька, ленту…
И опять…
— Уходят, проклятые, — и Пережогин вдогонку им посылает еще несколько очередей. — Митька… ленту!.. — Он оглядывается, но Митька улепетывает к эшелону.
В хвосте поезда раздается взрыв, потом несколько голосов:
— Броневик!.. броневик!.. — все кидаются к лошадям, — стаскивают их, взнуздают, садятся, бросаются в рассыпную — кто куда, в кусты, в тайгу…
Из-за поворота, там, за деревьями, показывается дымок броневика.
— Эх, дьяволы!.. — и, взвалив на себя пулемет, Пережогин двигается к эшелону.
— Митька, застрелю!.. — тот остановился — давай лошадь!.. Подвел: взвалили на нее пулемет — вьючат, садятся…
Бабах… разрывается снаряд с броневика…
— Товарищ Лазо, это пережогинцы золото делили… Прикажете догонять…
— Нет время, забирайте то, что есть. Дальше едем.
— Есть!..
— Эшелон под откос, паровоз прицепить в голову, — соединить проводами.
— Есть!
— Товарищ Лазо, они много побросали — вот ящики, — смеются красногвардейцы-рабочие, тащат ящики в броневик.
— Скорей, товарищи! — и Лазо продолжает смотреть в бинокль.
— Товарищ Смирнов, — говорит он начальнику пулеметной команды, — снимите дрезину, поезжайте вперед, там что-то неладно: прощупайте пулеметом тайгу… кажется их обстреливали и другие… казаки…
— Да, кочегар с эшелона только что говорил…