Кругом, хороводом ходят… А то вон сидят на поляне кружками и поют, поют…
Дивчата вплели в волоса веночки и скалят белые зубы-смехом вкрадчивым, задорным дышат их пунцовые раскрытые, жадные губы, — блеском серых глаз заволакивает партизанское сорвиголовье, сердце ухарское, парняцкое…
И ребята не остаются в долгу — крепко мнут медвяную, таежную, упругую девичью грудь… Партизанской хваткой берут они дивчат и весело до утра, до белесых туманов на сопках они целуются по кустам… И смехом медвяницей шумят вишневые кусты в деревне Вишневке, завороженной круторогим серебряным месяцем.
Это партизанский отряд отдыхает между боями — гуляет…
Но заставы чутки по-прежнему и не гуляют…
Там идет тихий разговор, простой, крестьянский:…вот победим, а там отдых и спокойная своя жизнь, и на свободной земле, и свой легкий и радостный труд…
— Но чу?.. — насторожилась застава.
… — По переду Дорошенко…
И топот копыт вместе с голосами доплыл.
— Э-э!.. Наши из-под Черниговки… — Начальник заставы спокойно опять ложится в кучку партизан и продолжается разговор.
Это возвращается Иван Шевченко со своей кавалерией с лихого набега.
И оттуда слышно — все ближе и ближе доносится:
… — А по…
… — А по заду Сагайдачный…
Что им до жинок, когда здесь так много дивчинок — и всякая — крепкая, как репка… таежная, смоляная… Одно слово — партизаны, вольница!..
И тянет с сопок и дышит смоляными запахами ночь — таежная, густая, звучная… Такая же звучная, как меткий выстрел партизанского карабина.
2. Партизан Липенко и его рассказ
Далеко за полночь.
Шамов заканчивает последнюю фразу воззвания к колчаковским солдатам:
«…