Ночью на запасных путях во Владивостоке много вагонов с Амурки, а вокруг них ходят японские часовые и никого не допускают.
Грузчики на Эгершельде шепчутся:
— …Навезли мороженого мяса, сами и грузи эту падаль… И не грузят.
— …Отказываются грузить, ваше высокопревосходительство… — Таро замер. Ждет.
— Хаарррр… тьфу!.. Заставить силой!!.. — О-ой выругался по японски и еще:
— Хар… тьфу!..
— Неудобно… ваше высокопревосходительство — консульский корпус.
— Уррр… хр… тьфу! — рвет и мечет, выхаркивая О-ой.
Грузчики отказались грузить мороженые трупы японцев для отправки в Японию. Так и отказались — не помогла даже высокая поштучная плата, по иене со штуки.
Сидит в кабинете у себя генерал Иши-зо и скрежещет зубами:
— Боршувика!..
Но у него сегодня есть утешение.
Утром сегодня атаман Кузнецов лично был у него.
— Ваше превосходительство, вождь партизанских отрядов Амурской области большевик Мошков сегодня при попытке бежать застрелен конвоем… — И в казачьи усы Иудина улыбка.
— Аригато![13] — Мертвое желтое лицо японского генерала — чуть огонек в глазах.
Больше ничего.