Апокрифос

Спустя минуту они увидели вход в землянку. Эвелин приказала им зайти внутрь.

— Идите, я закрою вход и сама залезу.

— Нас здесь не найдут? — с надеждой спросила Джесс.

— Я не знаю, моя хорошая, — ответила Эвелин, раскидывая ветки.

Еще никто не видел её такой напряженной и суетливой. У Марка была масса вопросов, но с ними он решил повременить. Он открыл старую тяжелую дверь и вошел внутрь.

Марк шел впереди, держа Джесс за руку. Глаза не привыкли к темноте, и они пробирались, словно слепые котята. Несмотря на то, что они убежали на приличное расстояние от дома, выстрелы и крики были отчетливо слышны. Наконец Марк уперся в стену и остановился.

— Давай подождем Эвелин, — предложила Джесс.

— Хорошо, — тихо сказал Марк. — Они убьют Габриэля! — у него было нехорошее предчувствие.

— Не думай о плохом. Ты видел, как он стрелял? Три выстрела — три трупа. Уверена, он убил троих, минимум!

— Троих убил, но там осталось еще четверо! — заметил Марк.

— Не будем думать, и гадать — просто будем ждать!

По мере того, как глаза привыкали, Марк оглядывался. Помещение представляло собой полутораметровую яму в земле, покрытую сверху досками и замаскированную зеленью. В стене были сделаны углубления, висели полки с вещами, а в углу стояло ружье.

Из темноты появилась Эвелин. Она молча отодвинула Марка в сторону и взяла в руки какой-то предмет. Спустя несколько секунд зажглась керосиновая лампа и осветила маленькую землянку.

— Будем молиться, чтобы Габриэль пришел, — тихо сказала Эвелин.

* * *

В хижине стрельба утихла. Джеймс сидел на стуле, а два его уцелевших напарника проверяли тела своих собратьев по оружию. Никто не думал, что хозяин дома — Габриэль Дель Айт окажет такое яростное сопротивление. Трех человек он положил за каких-то пятнадцать секунд, а четвертый скончался от ран. Сейчас Габриэль лежал раненый у камина. Его лицо абсолютно ничего не выражало. В боку зияла большая дыра, правая рука целиком была залита кровью, которая растекалась по полу. Джеймс встал со стула и подошел к нему.

— Ты смелый, Дель Айт, но безрассудный. Если бы ты не стал палить в нас, мы бы взяли твоих гостей и мирно ушли. Ты сам виноват в том, что произошло, — Джеймс наклонился к нему ближе. — Сейчас ты умрешь, а мы найдем беглецов. Так что твое геройство было напрасным.

Габриэль посмотрел на него суровым взглядом. Тело его было повержено, но не дух. Он знал, что в любом случае погибнет от потери крови или от пули Джеймса. Габриэль собрал последние силы и попытался привстать. Джеймс, увидев его мучения, взял его за левую руку и помог сесть.

— А я знаю, что твою мать убили в ордене. Рафаэль рассказал мне, — сказал Джеймс. — Теперь и ты падешь от нашей руки. Забавно, правда?

Дель Айт усмехнулся и посмотрел на рану в боку. Временами боль была ужасной. Габриэлю казалось, будто наступила зима: так было холодно. От невыносимой рези в боку, он стискивал окровавленные зубы со страшной силой, пытаясь не замечать своих мук. Габриэль поднял голову, осмотрел свой разгромленный дом и сказал:

— Чего ты ждешь, Джеймс? Закончи то, что начал! Я все равно не жилец, мне крышка.