Надо было поискать в музее какую-нибудь птицу. Положим, в допотопные времена было очень мало птиц, но и те немногие отличались особенно прекрасными свойствами.
Если бы мне удалось найти динорниса, его хватило бы на год. В лондонском хирургическом музее есть скелет этой «птички» вышиной в восемнадцать футов!
Долго я бродил по моему новоприобретенному царству, не находя ничего подходящего. Я уже начал думать, что птичья порода была храбрее других и потому во время земных катастроф не пряталась в пещеры, но я вскоре убедился в неосновательности моей догадки.
Я увидал подо льдом яйцо.
Но какое яйцо!
Оно было во много раз больше страусового яйца, с красновато-коричневым острием и зелеными пятнами на тупом конце.
Да, это «яичко» превосходило размерами даже находящееся в парижском музее яйцо эпиорниса, хотя и последнее заключает в себе шестьсот обыкновенных куриных яиц!
Я недоумевал, как это яйцо, наверное, принесенное водой издалека, не разбилось.
Само яйцо разрешило мое недоумение, когда я достал его из-подо льда. Для того, чтобы вскрыть его скорлупу в четыре миллиметра толщиной и вдобавок еще эластичную, надо было изо всех сил рубить ее топором.
Содержимое яйца составляла твердая сыровидная масса, которую я тотчас же попробовал. Оно было недурно и вкусом напоминало свежеизготовленный сыр. Правда, оно немного отзывало мышью, но это еще была не беда. Мы знаем, что китайцы считают лакомством только такие яйца, которые пролежали в земле три года и превратились в сыровидную массу. Лакомство это даже так дорого, что доступно лишь богачам.
Я старался утешить себя этим сведением.
Одного этого яйца могло хватить мне на три месяца!
Но раз тут очутилось яйцо, то недалеко должна быть и птица.
Я продолжал свои поиски.
Мне пришла в голову мысль приблизиться к гигантскому ледяному органу, стоявшему в глубине пещеры. Действительно, когда я стал озарять моей лампой эту массу сверкающих и переливающихся всеми цветами радуги гигантских пилястров и труб, мне бросился в глаза вытянувшийся во весь рост динорнис мрачным, но величественным призраком.
Птица эта была вышиной в три сажени!
Короткокрылая, с массивными ногами, она поспешила укрыться от внезапно надвигавшейся массы воды на возвышенном месте и, пребывая там неподвижно, дождалась того, что ее со всех сторон охватил лед.
Это был прекрасный экземпляр. Верхняя часть его вооруженных тремя когтями ног имела толщину мужского бедра; все туловище покрывалось черной щетиной, жесткой и толстой, как проволока, а голова и шея украшались белыми перьями. Над клювом находился толстый мясной нарост, простиравшийся, подобно шлему, до головы.
Более всего заинтересовала меня грудь птицы, шириной в пять футов: из нее можно было нарезать роскошнейшие куски для жаркого.
Однако, добраться до птицы было далеко не легко.
ebooksa