Тем временем пленников заставили подняться на «подиум» и встать на колени. Каждому связали за спиной руки.
Сидевший на складном кресле полевой командир подал знак, и его помощники открыли ворота, запуская с улицы горожан. Толпа оказалась еще многочисленнее, чем предполагал Суров, – с улицы в передний двор ввалилось человек сорок. Все они, довольно громко переговариваясь, устремились мимо дома к месту предстоящей казни. Среди пришедших жителей города преобладали старики и пожилые мужчины, но были также и женщины, и подростки.
– Внимание, – поднеся к устам рацию, тихо произнес Андреев. – Сейчас главарь толкнет короткую речь и даст команду к началу казни. Всем приготовиться к работе.
– Готов, – доложил прапорщик.
– Готов, – вторил ему старлей.
– «Второй» и «Третий», на вас палачи. Как поняли?
И эту информацию его подчиненные приняли.
– «Анвар», как у вас дела? – спросил Павел, обращаясь к сирийскому лейтенанту.
– «Юнкер», я – «Анвар». Мы на местах.
– Через несколько минут начинаем работу.
– Понял. К работе готовы.
Толпа местных жителей встала на небольшом удалении от настила. В оставшемся пространстве расхаживали боевик с камерой и его ассистент, держащий на длинном штативе микрофон.
К пленным подошли двое с повязанными на лица темными платками. В правой руке у каждого поблескивал на солнце большой нож.
Поднявшись со своего кресла, полевой командир взошел на «подиум» и стал что-то говорить, обращаясь к собравшимся людям. При этом он достал из кармана куртки монету, высоко поднял ее над головой и потрясал ею в воздухе.
До слуха Павла долетала лишь часть его громких, отрывистых фраз. Новенькая монета сверкала в лучах солнца, а главарь выкрикивал фразы о турецких друзьях, о новой валюте – исламском золотом динаре, который чеканится в турецком городе Газиантипе, и о чем-то еще…
Павел снял с предохранителя винтовку, припал щекой к прикладу и совместил перекрестье оптического прицела с непокрытой головой оратора…
Покончив со вступительной частью, Ахмад Хасани наполнил свою речь проклятиями в адрес всех тех, кто поддерживал режим Асада и мешал Исламскому государству. И чем дольше он говорил, тем громче становился его голос – Павел слышал уже не обрывки, а каждое слово.
Однако скоро пыл полевого командира иссяк, и он, вернувшись в кресло, крикнул ожидавшим палачам:
– Начинайте!
Те подошли к стоявшим на коленях пленникам и заняли места позади двух крайних. Ими оказались лейтенант Сайнак и его заместитель сержант Такаль. Схватив головы жертв за волосы, они запрокинули их назад.