– А теперь как?
– Хорошо. Скажу, что ты мой племянник. Слышишь меня, Григорий? Ты племянник. На фронт тебя не взяли из-за инвалидности. Это если они станут спрашивать, почему ты такой молодой и не на фронте.
Ольга задумалась. Они ведь могут и не спросить, они ведь могут как она, просто посмотреть повнимательнее. И тогда уже никакая ложь не спасет. Значит, она должна их опередить. Если придется, внушить Григорию эту мысль, заставить поверить.
– Иди сюда, – велела она. – Дай-ка я на тебя посмотрю.
Посмотрела. С таким же успехом могла в воду посмотреть. Во взгляде Григория не было сопротивления, стен кирпичных он не строил, но в душе его клубился такой густой туман, через который не пробиться ни ей, ни кому бы то ни было. Это хорошо.
– Ну? – спросил нетерпеливо Гриня. – Налюбовались?
– Пойдем, – Ольга потянула его за рукав. – Скоро Танюшка с похорон вернется. Не нужно, чтобы она тебя видела. Не нужно, чтобы тебя вообще видели.
– Тогда вы идите, а я в лощине вас догоню. Да не беспокойтесь, тетя Оля, я как ветер, никто не заметит.
Может, как ветер, но все же – туман-человек. И с оружием умеет управляться. Такого лучше иметь в союзниках, чем во врагах. А то, что вор… Так лучше вор, чем убийца!
Григорий, как и обещал, догнал Ольгу в лощине: выступил из кустов молчаливой тенью, снова заставил вздрогнуть от неожиданности.
– Ходишь как тать, – сказала она шепотом, а Гриня лишь усмехнулся в ответ.
Полпути шли молча, каждый думал о своем, а потом Григорий не выдержал, заговорил:
– Покажите мне это место… покажите, где ее нашли. Это же вы ее нашли?
– Гриня, зачем тебе?
– Надо, – сказал он и нахмурился. – Я видеть хочу. Понимать.
Спорить с ним было бесполезно. Такой только с виду шалопай, но копни поглубже – кремень. Если что решил, не остановится. И все выдержит, если уж на то пошло.
Он выдержал. Выдержал, несмотря на то, что единственная рука нимфы все еще была бурой от Зосиной крови и ее каменная туника тоже была бурой. Он стоял и смотрел, а потом втянул в себя воздух сквозь стиснутые зубы, отступил на шаг, процедил:
– С Митяем они такого не сделают.
– Григорий, это сделал зверь, – сказала Ольга мягко. – Я не знаю, какой, но точно не человек.
– А кто говорит, что это люди? – Григорий посмотрел на нее совершенно диким взглядом. – Они нелюди! И с ними нужно так же… как с нелюдями.