– Почему?
– Потому что я там работаю. Я не видела его там. Или ты думаешь, я бы прошла мимо, ничего не предприняла?
– Вы хорошая, тетя Оля. – Григорий смотрел на нее сверху вниз, разглядывал, словно видел впервые в жизни. – Но вы женщина. Вот Зоська моя тоже хорошая была, не побоялась, сунулась. И что с этого стало? Где моя Зоська? – Он помолчал, а потом сказал решительно: – Мне нужно туда попасть.
– Куда?
– В Гремучий ручей.
– Это невозможно, там охрана, автоматчики с собаками, – сказала Ольга – и только потом подумала, что ведь возможно. Очень даже возможно. Да только зачем ей там Гриня? Что они там вдвоем станут делать? Ни она ему не помощница, ни он ей не помощник. Или все не так? Или это не помеха, а подмога?
– Вы же придумали что-то, тетя Оля. Я же по глазам вижу, что придумали.
Ишь, по глазам он видит. Раньше только она по глазам читала. Его бы тоже прочитать. Еще один в ее длинном списке…
– К дому моему подходи, – велела Ольга. – Только не мешкай. И сделай так, чтобы тебя никто не увидел. Сможешь?
– Обижаете, – Гриня снова криво усмехнулся. – Вы в доме – а через пять минут я у вас.
И не обманул. Ольга еще только собрала все самое необходимое, как за ее спиной послышалось:
– А вот и я.
Она вздрогнула от неожиданности, но оборачиваться не стала. Кивнула на ворох вытащенной из шкафа одежды, велела:
– Примерь. Это зятя моего вещи.
Гриня переодевался, не таясь и не смущаясь. Да и что ее смущаться, старую…
Через пять минут перед ней стоял совсем другой человек – опрятный, улыбчивый. Да, Гриня улыбался прежней своей улыбкой. Перед этой улыбкой не могла устоять ни одна барышня.
– Ну как? – спросил, разглядывая свое отражение в зеркале.
– Бороду нужно привести в порядок.
– Это мы мигом. Мне бы мыло и ножик.
С ножиком Григорий управлялся ловко, сказывалось, видать, криминальное прошлое, но сейчас может оно и к лучшему.