Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Фредерик попробовал новое название на язык, как какое-нибудь экзотическое иностранное блюдо, — «Трущобы Западного Канала»? А если сократить? «ТЗК!» Мне нравится. Но, насчёт апокалипсиса – заблуждаешься. Конец света – отменяется. Мы преодолели сингулярность!

— Что ещё за сингулярность?

— Как в математике, Марк. Много-много лет люди полагали, нельзя извлечь квадратный корень из отрицательного числа. Вдруг, изобрели комплексные числа и обнаружили: не только квадратный корень можно извлечь. Любая дробная степень любого числа стала возможной. Но осталась ещё проблемка: нельзя иметь ноль в отрицательной степени. Внезапно, Дирак изобрёл дельта-функцию…

— Ты, Фред, постоянно забываешь, что имеешь дело с гуманитарием. Твоей ступени масонского технологического знания я пока не достиг. А в Универе я изучал поведенческую психологию.

— Сингулярность – как чёрная дыра. Или, точнее, «кротовая нора». Проходишь через дырку, а там оказывается новая вселенная. Стивен Хокинг и его «История Времени», помнишь?

— Всё! Я потерял нить. Должен признаться, ты мне тогда дал эту книжку Хокинга, а я дочитал только до двенадцатой страницы.

— Хорошо – не бери в голову. Потом у Билли спросишь. Скажем проще. Конец света в «Нулевом Году» – не наступит. Это просто воображение. «Нулевой Год» – всего лишь конец известного нам мира, – как знает наше с тобой поколение. Но новый мир, тот, с другой стороны «Нулевого Года», – ничуть не хуже. А в чём-то – даже лучше. Человечество как биологический вид – однозначно выживет. Мы приспособимся и научимся в новом мире жить.

— Ты раньше не был таким оптимистом, Фред. Ты говорил, в Хьюстоне ничего не выйдет и станет как в Детройте.

— Во Флинте и в Детройте не получилось оттого, что было ещё куда бежать. Вот люди и вцепились друг другу в глотку – за право накопить бабла и смыться. Каждый дрался за себя, общество развалилось. Дальше всё ясно: кого-то придушили, сильные смылись все, а оставшиеся слабые потихоньку вымирают. А у нас в южных штатах такого не случится.

— Почему?

— А нам бежать некуда. С планеты Земля не убежишь. Вот сильные и взялись всем помогать. Другим сильным, ну и слабым заодно. Я так полагаю, в Хьюстоне всё скоро устаканится. Полиомиелит и холера? Победим! Мы же не в десятом веке живём, знаем про бактерии и отчего болезни. Мародёры? Без проблем! Всех вычислим, отловим и отправим рубить уголёк для общей пользы. И жизнь в наших новых «Трущобах Западного Канала» – будет О-кей. Счастье – это разность между «что есть» и «что хочется». А мы потихоньку отрегулируем, чтоб хотелось поменьше, всего и делов.

— Ты проникся учением нашей соседки Левин? «Просто приспособимся?»

— Да причём тут Руфь Левин! Жасмин, Альберт и Мильтон переехали в наш дом – я имею в виду, в что от дома осталось. Эльвира счастлива: в два раза меньше дома, зато семья удвоилась. — Фредерик наклонился к уху Марка и прошептал, — Можешь не верить, но у нас с Эльвирой не было такого замечательного секса уже лет десять!

Глава 28

Закат едва начался, и первые звёзды зажглись на небе, чтобы сопровождать в ночи набирающий силу месяц. Единственным источником света в этой части больничной палаты был тусклый светодиодный фонарь между кроватями. Жасмин и Саманта уселись на раме разбитого окна и принялись измерять большим пальцем угловой размер естественного спутника Земли.

Теперь закаты такие красивые, вдруг подумал Марк. До Обвала, так трудно было увидеть настоящий закат. Не в гигаваттном городе, с желтоватым загрязнённым воздухом и уличными фонарями. Определённо, кое-что в жизни стало лучше.

Попробуем «Просто приспособимся», решил Марк. Внимание! Мне хочется великолепный закат с молодой луной и первыми звёздами! На кухню передали: один закат для мистера Пендерграсса! Пожалуйста, сэр: Ваш закат.

Точно как хотелось. Марк, ты счастлив?

За ширмой снова послышалось шарканье нескольких пар босых ног, пластиковая плёнка отлетела в сторону, и Марк увидел запоздавших посетителей. Патрик немедленно вскочил на кровать, чтобы обнять отца. Памела последовала примеру брата.

— Полегче, Рикки, Пэм! А то у папочки швы разойдутся, — Мэри сопроводила замечание долгим поцелуем в губы Марка.