– Он не смылся. У него уважительная причина: межевой спор. Кто-то там рисовые чеки хотел перемерять.
– Так. Этот нам не интересен. Дальше?
– Мистер Зыонг-младший. Сын старосты. Сорок лет. Высокий, тощий и костлявый.
– В соломенной шляпе? С усиками?
– Точно, это он. Дальше. Вдова миссис Лим. Ей лет тридцать или тридцать пять, огородница. Но основное призвание в жизни – совать нос в дела соседей. Огород побоку. Поиски трупа она никак не могла пропустить.
– Её я тоже видела. Скандальная особа. Ещё двое?
– Этих я не знаю совершенно. Молодой человек, американизированное имя Нэ-нэ-нэйтен, китайского имени он не назвал, а я не спрашивал.
– Что ещё за Нэ-Нэ?
– Контуженный, только что из армии. Служил в Румынии. В Плоешти попал под обстрел. Русским «Градом» их накрыли, вроде бы украинцы. Отпустили парня домой – восстанавливать здоровье. Я его взял просто за компанию, но он оказался молодцом и бегал не хуже пацанов.
– Да. Контузия – это мерзко. Я бы лучше без ног осталась. Кто пятый?
– Мистер Ли. Пятьдесят пять лет примерно. Полноватый, среднего роста, седой. Он сосед Ченов – его хижина как раз напротив, через тропинку.
– Поняла, о ком ты говоришь. Отличное описание. А вот тут поподробнее, пожалуйста. Ты этого Ли сегодня утром в хижине застал?
– Нет. Он сам подошёл. Спросил: поисковую команду собираете, депьюти? Не возражаете, если я поучаствую? Мол, так и так, сосед, хочу помочь Полиции. Ну ещё бы я возражал! Воксман кипятком пысал, что двести человек не набралось.
– А что этот Ли делает по жизни?
– Вроде бы старьёвщик-перекупщик. Ездит на свалку, покупает у мусорщиков их находки. Чинит и продаёт.
– Живёт один?
– Без понятия.
– Кстати, после обеда, когда вы с Воксманом осматривали жилище Ченов, в лачуге напротив было заперто.
– Ну так может он на
– Вопрос второй. Китайской каллиграфией этот твой Ли не увлекается?