— Хельмут, — отвечает Клаас, будто ни мало не удивившись вопросу.
— Мужественное имя, — замечает Сергей Павлович одобрительно. — Не в честь ли последнего объединителя Германии назван?
— Нет, что Вы. Жене нравилось это имя. Heldenmut — мужество героя, так она толковала его. У неё была одна любимая дюреровская гравюра. Её обычно называют «Рыцарь, дьявол и смерть», хотя сам Дюрер именовал её просто «Всадник».
— Шедевр, шедевр, — соглашается Сергей Павлович.
— Клара часто повторяла: «страхи всегда нас будут одолевать, наступать нам на пятки, выглядывать из-за кустов. Но мы должны иметь мужество героя, как у рыцаря на гравюре. Только вперёд!» Впрочем, подождите.
Эдик бежит к машине и возвращается с дневником. Между страницами он отыскивает сложенный лист формата А 4 с гравюрой. На оборотной стороне каллиграфически выведенная надпись: «Meinem lieben Helmut. Habe immer Mut, egal was passiert. Du bist mein Held»2.
Сергей Павлович аккуратно берёт листок и разглядывает его, кивая головой, словно соглашаясь с чем-то.
— А фотографии супруги и сына нет с собой?
— Нет, я стараюсь не смотреть на фотографии. Храню её образ в душе, там она всегда живая, а фотография мертвит даже живого человека.
— Да, да конечно, конечно. Мне это так понятно. Я тоже не любитель снимков. Картина — совсем другое. Хельмут живёт с… Я запамятовал.
— С дальней родственницей, дочерью моей двоюродной бабки. Она забрала Хельмута в Германию сразу после смерти жены.
— Ну а Вы что же?
— Да дело это не быстрое, Сергей Павлович. Не имею я права въезжать в страну, пока ведомство по иностранцам рассматривает мой «антраг».
— Ну да, наслышан.
— И потом, если честно… — Эдик мнётся, подыскивая слова.
— Поезжайте, поезжайте, — старик внушительно сдвигает брови, — там ведь у Вас сын.
Эдик вспоминает двухлетней давности разговор с маминой подругой, тётей Фридой.
— Edje, wann kommst do röwer? — доносилось из трубки. — Deine Moddr hat mr gesaacht do kommst in zween Johr. Es is doch kut hier in Teitschland. Edje, komm, ich lur uf dich3.
Кроме Клаасов у тёти Фриды никого не осталось, все родные сгинули при пересылке и в трудармии. Замуж второй раз так и не вышла. Она приезжала из Караганды помочь Амалии Вольдемаровне с Эдиком. Тихая мирная женщина. В Германии ей обеспечена спокойная одинокая старость.
— Поеду, конечно, — Клаас опускает голову. — Ради ребёнка поеду.
ebooksa