Но я юмора не уловила. На мой взгляд, люди сами создали его и сами же сделали его силу немыслимой. А потом просто решили, что с такой силой лучше не воевать, а дружить, потому готовы были предоставить ему любую должность. Взаимовыгодный договор. Короткий приступ жалости прошел быстро — да, сострадание к судьбе ребенка можно испытать, но мне ли не знать, в каких условиях детям приходится иногда выживать? Но почему-то не все из них становятся монстрами. Я стала воровкой потому, что у меня в ту пору не хватило ума для другого выбора. Отмотала бы время назад — поступила бы иначе. А вот Ринс, возможно, выбрал лучший из доступных ему вариантов. Он стал монстром, но монстром узаконенным. Как он там выразился? «Единственным, способным шагнуть за край в случае необходимости»… Да, вероятно.
Я чуть наклонилась и прошептала:
— А можно, я кое в чем признаюсь, айх?
— Только этого и жду. Я тут не просто так ведь откровенничал.
— А не накажете? Скорее всего, у вас тут с уголовным правом такая же беда, как со всем остальным, но чистосердечное признание должно учитываться в протоколе! А еще и отвар из эсирны должен учитываться… хоть вы и его и не пьете. То есть я обозначила свою готовность сотрудничать!
— Ну да. А до этого ты пыталась меня проклясть, — он снова говорил с мягкой улыбкой. — Катя, а давай сделаем вид, что ты уже заслужила любое наказание, а жива еще только по той причине, что я так решил? Так продолжай сотрудничать, своего же здоровья ради.
Я думала несколько секунд и решилась:
— Я… украла книгу из библиотеки и пыталась ее прочитать. Большинство значков мне сразу были понятны, смысл некоторых доходил постепенно, но не всех, — на этих словах Ринс открыл глаза и уставился на меня. Я проигнорировала всасывающую черноту и бегло продолжила: — Но никакого голода у меня не возникло! Ничего такого, как вы описывали. У меня не было даже близко неуемного желания читать и читать дальше, без разницы что!
— Точно? — он чуть нахмурился.
— Точно, — я сказала совершенно честно.
Он явно задумался:
— Ну, в этом ты вряд ли врешь. Если бы ты была из нашей породы, то из библиотеки вначале не смогла бы даже выбраться, думать бы ни о чем не могла, кроме как глотать все больше и больше текстов. Резерв годами может быть нетронутым, но когда он открывается, то противостоять этому невозможно.
— Это значит, что я не чернокнижница? — уточнила с надеждой. Как-то мне очень не хотелось принадлежать именно к черным магам, если есть выбор.
— Богиня знает, что это значит, — произнесено было так, словно он выругался.
Ринс снова ушел в себя, но мне явно было недостаточно:
— Теперь ваша очередь откровенничать, айх!
— Опять моя? — он будто изумился.
— Ну да. Вы признание, я признание. Я только что призналась. Теперь мне хочется узнать о ритуале…
Он перебил устало:
— Не сейчас. Кажется, мне все-таки нужно поспать. Или дай мне на все согласную девственницу, или оставь в покое, пока я не восстановлюсь.
ebooksa