Уникум

Тихонова почему-то засмеялась и перестала пытать меня. Зато я довольно скоро понял, что балы это не совсем мое. Нет, красивые девушки, а у магов по-другому и быть не могло, многие неосознанно сделали себя привлекательными с помощью силы, вкусная еда, на удивление неплохая игра оркестра гоблинов. Но я чувствовал напряжение, витающие в воздухе. Вот, к примеру, не будь тут Терлецкой, удовольствия явно было бы больше. И между тем я периодически бросал на нее незаметный, как мне казалось, взгляд. В дорогом платье, с тиарой на голове, с настолько большим вырезом, что хмурилась даже Елизавета Карловна, Света была сногсшибательна.

— Я выйду на улицу, подышу немного, — сказал я Кате. Та молчаливо кивнула, думая о своем. Но все же добавила.

— Знаешь, а ведь ритуал не подействовал. Она превосходно себя чувствует.

— Либо это была не она, — бросил я напоследок, сразу обжегшись о возмущенный взгляд. Мол, почему такие глупости говоришь?

Снаружи все больше свежело, а мелкая пурга резала лицо. И не сказать, чтобы было тихо. Отошедшие третьекурсники шушукались, а самый рослый из них что-то прятал в рукаве.

— Точно не сивуха деревенская?

— Это не с деревни. Мне домовой один подогнал. Пришлось золотой отдать. Зато он мне пару литров еще со следующей партии отдаст.

— Ну давай тогда. Че, прям из горла?

— Ага.

Я покачал головой. Нет, то что Потапыч продает свой самогон по космическим ценам хорошего виски — это его дело. А вот прикрытие домовым может дорого стоить. Не знал еще Петр, кого приютил и собрался защищать. В любом случае, здесь было шумно. Я немного отошел в сторону, хрустя свежим снегом и растер стучащие виски. Из зала широкой рекой лилась музыка, в окнах мелькали пары в белых одеждах, а в воздухе разносился запах шоколада и цветов. Однако внутрь мне не хотелось. Ноги несли меня прочь.

В какой-то момент я вдруг осознал, что не знаю, куда иду. Хотя и остановиться не могу. Будто кто-то невидимый управляет мной, не позволяя даже повернуть головы. Вот мелькнули хозпостройки и пошли совсем безлюдные места. Ученики сюда редко забирались.

Когда я уже отчаялся, меня вдруг отпустило. Я стоял неподалеку от склада, увязший по щиколотки в снегу, и тяжело дышал. Будто пробежал несколько километров. Ощущения были мерзкие, словно тебя кто-то использовал. Но еще больше я удивился, когда передо мной выросла знакомая фигура. Учитель посмотрел мне прямо в глаза, чего раньше никогда не делал. И каким-то странным, будто даже извиняющимся тоном, спросил.

— Зачем ты пришел сюда, Кузнецов?

Глава 26

Я не заметил, как появился Петрович, оттого чуть не завопил на всю округу. Учитель вытянул руку, видимо пытаясь меня успокоить, однако вкупе с его полубезумными глазами выглядело это напротив угрожающе. Я видел, как сгущалась вокруг нас сила. Вот только возле меня ее были жалкие крохи, а рядом с Петровичем бушевало целое море.

Кожа покрылась мурашками, все заклинания словно вылетели из головы. Что я мог сделать? Передо мной стоял очень сильный маг, которому не нужно было даже считаться с жалким учеником первого курса. Все, что мне оставалось, лишь пятиться назад, прикрывая дрожащей рукой лицо. Будто это могло хоть как-то защитить. Пятка налетела на острый камень, ногу пронзило болью, а равновесие было утрачено. Еще мгновение и я растянулся на спине, взбив рыхлую перину снега.

— Ты не понимаешь, — лихорадочно горели глаза Петровича, — меня попросили.

Он наступал на меня, не опуская руку. Мне казалось, что сейчас с его пальцев вот-вот сорвется заклинание и…

— Яков, ты чего? — услышал я знакомый голос и чуть не завопил от радости.

В пяти шагах от меня замер грузный дядя Ваня с небольшим мешком в руках. Двигался он от хозпостроек. Видимо, привез что-то к нашему балу. Судя по той скорости, с которой молотил продукты Рамиль, надо будет сгонять еще раза два. Но причины появления водителя меня не интересовали. Я был просто ему рад.