Машина минует кусты, которые нашими стараниями с Катериной мы некогда слегка проредили, и подъезжает совсем с другой стороны, на парковку, забитую дорогими авто.
Фрол выходит из джипа, открывает дверь с моей стороны, а я смотрю на его протянутую ладонь и не двигаюсь.
Просто если я выйду, если снова войду в этот клуб, если появлюсь там с этим мужчиной, боюсь, Илья сам сдует со своего любимого «одуванчика» белый пушок.
Встречаюсь с карими глазами, которые выжидают, и на выдохе вкладываю свою ладонь в его руку. То, что будет потом — будет потом. Не знаю, как сложится дальше, но этот мужчина — мой выбор, мое желание, и я не хочу увиливать, притворяться, прятать его.
Словно подбадривая, Фрол коротко прижимает меня к себе, скользит горячими ладонями по моим волосам, лицу, а потом ведет ко входу, которых в этом клубе, наверное, бессчетное множество.
После стука в неприметную дверь, замаскированную под кирпичную кладку, нам открывает охранник, который приветствует хозяина заведения, а меня словно не замечает. Ни единого взгляда, который бы мог смутить или задать молчаливый вопрос. Фрол кладет руку мне на спину и ведет вперед, по светлому коридору, где с каждым шагом все более слышно клубную музыку. Оборачиваюсь, пытаясь понять, зачем нам еще один танцпол, если он все равно не танцует, но ладонь на моей спине напрягается, заставляя идти дальше и без вопросов.
По пути ни единого человека. На развилке мы останавливаемся, и я припоминаю, что в той стороне — администрация, в той — коридор, по которому мы тогда шли с Катериной, и если пройти чуть вперед — будут вип-ложи, в которых иногда не закрыты двери. А дальше — бар, танцы, ди-джей. И, возможно, тот самый мужик, который навязчиво хотел познакомиться.
Но Фрол достает из кармана ключи, открывает ближайшую дверь и подталкивает меня в полумрак.
Щелчок, поворот замка, и меня окружает абсолютная тишина.
Но страха нет.
Уже через секунду я начинаю различать легкие нотки кофе, которые меня окружают, слышу дыхание у себя за спиной и могу благодаря тусклому фонарному свету, пробивающемуся через приоткрытые жалюзи, рассмотреть очертания комнаты. Диван, два кресла, не уверена, но, кажется, стол.
Тихий щелчок выключателя, и мягкий свет позволяет убедиться, что да, это современный стол для работы, на котором стоит ноутбук, настольная лампа и… та самая лампа Алладина, которую Фрол держал в руках, когда мы с ним познакомились.
Не в силах удержаться, подхожу к столу, беру лампу в руки и пытаюсь понять: она правда старинная или такой просто кажется. Не то, чтобы я разбиралась, но любопытно до невозможности. Но что удивительно, она действительно очень похожа на ту, которую я видела в мультике!
Прикусив губу, кручу ее в руках, едва сдерживая свое удивление, а потом потираю бочок — так, на удачу, это как бросить монетку в фонтан, и вдруг…
— Слушаю и повинуюсь, — раздается у меня за спиной хрипловатый голос мужчины.
Оборачиваюсь и понимаю, что Фрол уже не только без верхней одежды. Он уже без рубашки и обуви!
Босой. Ноги широко расставлены, на животе кубики пресса, руки скрещены на груди, заставляя напрячься его мышцы и сбиться мое дыхание, черная татуировка и медальоны, которые раскачиваются на длинных цепочках, ускоряют ритм моего сердца, а соблазнительная улыбка, тлеющая на губах, вырывает мой слегка приглушенный стон.
— Чего изволите? — задает он новый вопрос, и чуть склонив голову, поясняет для тех, кто все еще в шоке: — Джинн к вашим услугам. Готовы озвучить желание?
— Знаешь, — бормочу растерянно я, — если бы раньше я хоть на минуту могла допустить, что джинны и правда существуют, клянусь, я бы не раз в месяц, а гораздо чаще и куда усердней натирала бабушкины раритетные лампы! И не уговаривала бы ее их выбросить!
А потом, впустив в себя вероятность этого чуда, я приближаюсь к джинну, обнимаю его и вздыхаю: