И когда я выхожу из кабинета директора и замечаю его задумчивый взгляд на фотографию сыновей, мне очень хочется подойти и хотя бы еще разочек тоже взглянуть.
Хорошо, что у меня просто нет времени на элементарную слабость. А так бы, кто знает, возможно, я бы тянула в офисе время, на что-то надеясь…
Объяснив Марье Ивановне, что у меня теперь новый график, неожиданно получаю поддержку и с ее стороны.
— Не переживай, Оля, — говорит она, вручая мне на дорожку горсть шоколадных конфет, кивает на подоконник и обещает: — Я за нашими цветочками присмотрю. Цветы они такие, ранимые, надо знать, когда поливать их, а когда оставить в покое, чтобы дать отдохнуть.
Растроганно киваю, потом не выдерживаю — обнимаю ее и выхожу из офиса. Еду на лифте, чтобы не пересекаться с теми, кто все еще остается в курилке и никак не может прийти в себя.
В городе у меня остается еще одно важное дело, так что я торопливо сбегаю по ступенькам, мчусь к остановке, как будто за мной гонится кто-то невидимый, и еду к бабуле.
Конечно, я сомневаюсь, что ей удалось хоть как-то приструнить вредного котенка, но все-таки бабушка в возрасте и так часто убирать, как этого требует серый наглец, для нее уже трудно. Мне даже не хочется думать, в каком виде я застану любимую бабушку и застану ли с ней кота вообще.
Так себя накручиваю мыслями про усталую бабушку, которая и света Божьего целые сутки не видит из-за капризного животного, что не иду, не бегу, а лечу.
И в полном недоумении останавливаюсь у входа в парадное, когда вижу бубулю, да еще не одну. Меня удивляет сразу так много вещей, что не знаешь, с чего и начать. Ну, во-первых, бабушка не сидит пленницей в стенах и не грустит в такой солнечный день. Она прогуливается возле парадного со своей соседкой, Матильдой Петровной. Во-вторых, бабушка вовсе не выглядит утомленной после бесконечной ночной уборки.
Эффектная, при легком макияже, в неизменной шляпке красного цвета, она что-то живо обсуждает с подругой и улыбается.
Но это ладно, без кота так и было. Тут ведь дело скорее в другом. Бабуля гуляет не только с подругой, а и с котом!
И кот…
Кот вызывает у меня куда большее удивление — никому не мешает, никого не грызет, никому не царапает руки, никуда не бежит. Ходит себе неспешно, шевелит пушистой лапкой снежок, иногда присаживается, иногда сначала очищает себе дорожку хвостиком, а потом уже бродит.
Смотрю на него и не верю глазам — просто настоящий интеллигентный воспитанный кот!
Но даже не это меня поражает. Вернее, меня поражает даже не кот, не его поведение, а то, что он вышел на улицу, не просто надеясь на мех от природы. Он был в вязаной шапке, варежках и маленьких смешных тапочках!
— Ба, — целую ее, приветствую Матильду Петровну и зачарованно киваю на милого котика. — Как ты расколдовала это чудовище?
— Ко всем можно найти должный подход, — не выдает секрет довольная бабушка. — Кстати, теперь он не только ходит в лоток, не промахиваясь, но и против прогулок не возражает.
Не веря, смотрю на кота, который окидывает меня спокойным, меланхоличным взглядом и что-то раскапывает в снежной горке, ловко орудуя варежкой.
— А кто его так одел? — поражаюсь тому, что нашелся тот, кто воплотил в жизнь мою старую шутку про тапочки для кота.
Впрочем, моя фантазия настолько далеко никогда не заходила, чтобы даже мысленно выдать пушистику еще шапку и варежки.