— Сначала я не хотел отпускать никого из вас, желал положить всех вас здесь, чтобы ваши тела вечно мёрзли в этом снегу… но теперь передумал. Можешь улетать. Один. Прямо сейчас. С подкреплением разбирайся самостоятельно. Я им скажу, что ты воспользовался моментом и сбежал…
— Нет.
Снова односложный ответ Егора заставил пилота ненадолго заткнуться. Ненадолго — но не насовсем.
— А ты всё же подумай, — вскоре сказал тот. — На кой тебе нужны все те, кто оставил тебя сидеть здесь, а сами пошли в лагерь, чтобы… ну, не знаю, зачем они туда пошли, но важен сам факт: тебя бросили.
— Нет. — Голос Киселёва был твёрже ледового панциря Винтхерлунда, обшивки флаера и силового поля на лобовом стекле, вместе взятых. — Они не бросили меня. Я сам их туда отправил. А зачем — это уже тебя не касается. И я их тоже — не брошу.
— Ну что ж… тогда я, когда вы полетите назад, или куда вы там хотите лететь, протараню захваченный вами флаер. И плевать, что у нас героизм одиночек не приветствуется. Вы нам мешаете. Вы не должны жить. И я это сделаю, — если понадобится. Несмотря на три лланга, размещающихся у меня в салоне.
— А почему ты ничего не предпринимаешь сейчас? — спросил Егор.
— Не поверишь: жить хочется.
— Отчего же, — пробормотал Киселёв. — Поверю. Ещё как поверю. Но с тем, что ты сказал до этого, я не согласен. Не мы не должны жить, потому что мы вам мешаем; вы не должны мешать нам, чтобы мы могли жить в своём мире. И аналогично — для вашего. И ещё. В отличие от вас, у нас личный героизм приветствуется. Поэтому, если с теми, кто сейчас находится, как ты сказал, в лагере, что-то случится, — клянусь, я лично протараню конкретно твой флаер. И что хочешь, говори мне насчёт «жить хочется», — это уже будет не важно. Думай, пилот. Думай.
В здании было ненамного теплее, чем снаружи: предусмотрительные винтхерлундцы на всякий случай выключили после себя отопление, когда отправлялись к Красноярску и ещё каким-то другим городам. Зубы Марины стучали от холода, даже быстрый шаг или бег не спасали от упорно наступающего замерзания.
Но не это было самым худшим в те минуты.
После тщательного осмотра первого здания обнаружилось, что искомого там нет — нигде.
…Хшер вздохнул и махнул рукой отряду: мол, выходим.
— Ну сколько это ещё будет длиться?! — воскликнула Марина, следуя за «кха-тхетом», эргшвордом, взводом… она не могла выбрать единое название для их группы.
Лидер чебов обернулся и снова пожал плечами.
…Вошли в следующее по плану строение. Чебы привычно рассредоточились: кто ушёл влево, кто вправо, кто по выключенному эскалатору наверх. В последнюю группу, кроме прочих, попали также Марина и Хшер.
Поднялись на второй этаж, быстро обыскали все комнаты. Ничего подходящего. Пошли ещё выше.
Оказавшись на третьем, Марина уже была почти уверена, что и здесь не окажется того, что искали чебы. Идя в голове группы, без особой надежды толкнула ближайшую дверь…
И та открылась. Её, похоже, забыли запереть, когда покидали лагерь.
И зря.
ebooksa