- Ты что, совсем дурак? Ты зачем к врагу спиной поворачиваешься? – орал Эр-нори на вжимающего голову в плечи бойца.
- Нори, успокойся! – попросил я. – Он понял свою ошибку. Да, Долдон?
- Понял…
- Вот и отлично… А теперь делаем носилки и тащим парней в лазарет, – закончил я выяснение отношений.
Сверху что-то загрохотало – ощущение было такое, что там случился обвал. Но, вероятнее всего, снова кто-то пробил кладку Стены. Мимо проскочили два десятка ааори, устремляясь к лестнице. К защитникам на нашем ярусе присоединился ещё десяток бойцов. Несмотря на царящий вокруг хаос, обороной Стены кто-то руководил – и этот кто-то пока успевал направить подкрепления в нужные места. Когда мы проносили раненых мимо ворот, те сотрясались от ужасающих ударов снаружи. Рядом с плитой застыли вэри-стражники, готовящиеся в случае прорыва отбивать нападение. Пропустив на лестнице ещё пару бойцов, тащивших носилки с ранеными, мы спустились в лазарет. И обнаружили, что он успел измениться до неузнаваемости.
Когда мы доставили сюда Лыбу, большое круглое помещение было заполнено едва ли на десятую часть. Теперь здесь на полу не осталось ни единого места. Лекари метались между больными, не успевая следить за всеми. Новых раненых просто пристраивали, сдвигая лежавшие на полу носилки в сторону. Главный лекарь лазарета, бледный от усталости, заливал мудростью тех, кого ещё можно было вернуть в строй. Вокруг раздавался многоголосый стон, сдобренный всхлипываниями и бормотанием.
Стену сотряс очередной удар, но в этот раз прозвучал он очень близко. Слишком близко. Хоть мы и находились на нижнем уровне, мне показалось, будто бились в стену лазарета. Никто не обратил на это внимания, кроме пары вздрогнувших девушек, помогавших лекарям.
- Сюда! – указал нам кто-то два места. Я уже перестал понимать, кто стоит передо мной и что ему нужно.
Мы сгрузили носилки с ранеными и стали уходить, когда Стена снова содрогнулась. Теперь сомнений уже не осталось – кто-то бился в кладку лазарета, прокладывая себе дорогу к людям. Больные, лекари и санитарки застыли, глядя, как массивные камни внешней стены продавливаются внутрь помещения. Ещё удар.
- Помогите! – пискнула одна из девушек.
И в этот момент, заглушая её крик, стена просела внутрь, погребая под собой ближайшего раненого, а в образовавшийся пролом просунулась огромная морда и две не менее массивных лапы.
Нос на морде пошевелился – последовал стремительный рывок, и в пасти твари оказался очереднойраненый боец. Он совсем коротко вскрикнул, когда челюсти сжались, перекусывая ему грудную клетку. Девушка-санитарка завизжала, отступая на шаг от пролома. Лекарь, поднявшись, выставил руки, с которых сорвалась молния и ударила в морду твари. Несколько бойцов, принесших раненых в лазарет, выхватили оружие и кинулись к проходу. Младшие лекари, наплевав на серьёзность ранений пациентов, начали спешно оттаскивать их от стены.
- Закрыть пролом! – услышал я свой голос, хриплый и злой.
Выхватывая меч, я кинулся на тварь. Та, немного подёргавшись от молнии, быстро пришла в себя и выдала внутрь помещения оглушительный и недовольный визг. Другим взглядом я видел, что визг был непростой, но от злости я развеял мудрость быстрее, чем она заполнила помещение. Не знаю, что это должно было быть в результате. По спине твари внутрь помещения проник ног-крипит – огромное насекомое, которое я уже однажды видел в зверинце. Не слишком разбираясь, что происходит, тварь обратила своё внимание на того, кто громче всех визжал, и плюнула в девушку-санитарку своим ядом. Слизь по касательной попала в голову – испуганный крик перешёл в вопль боли, достигнув каких-то небывалых высот. Девушка прижала руки к лицу, резко отдёрнула, упала на пол и начала извиваться – не зная, как унять боль. Кожа с её рук и лица отслаивалась, обнажая мясо и кости.
Главный лекарь кинулся к помощнице, заливая её потоками мудростей, а я достиг твари, которая пробила стену – и что есть силы рубанул по носу в тот момент, когда она дёрнулась в сторону одного из защитников. Зверюга снова пронзительно завизжала, подскакивая и давя сидящего на спине ног-крипита об кладку стены. Рядом со мной появился Эр-нори, ткнув копьём в новое насекомое, пытавшееся пробраться под потолком в помещение.
- Не давайте им забираться внутрь! – крикнул я своим, но на приказ отреагировали и другие бойцы с копьями. Просвистевший топор Суча отрубил большой твари кусок лапы, а меч Ножа ещё раз рубанул по носу, вызвав новый визг. Сверху от пролома послышался грохот – кто-то большой пытался забраться внутрь чуть выше.
Визг и крики слились в сплошную какофонию, которая не позволяла сосредоточиться, оценить обстановку, отвлечься даже на секунду. Я, Нож, Суч и двое защитников по очереди рубили тварь топорами и мечами, а остальные копьями удерживали лезущих через щели ног-крипитов, не давая тем плюнуть ядом. После очередного удара проход сверху расширился – и внутрь просунулось длинное тело, покрытое костяными пластинами. Передняя часть тела раскрылась на шесть частей, открывая заполненное мелкими зубами нутро, извернулась и всосала одного из бойцов. Его копьё сиротливо грохнуло по полу, а в том месте, куда он целился, появился необычайно красивый ног-крипит, который немедля плюнул в защитников.
Сгусток яда, мерцающий как бриллиант, устремился к Эр-нори. Я дёрнулся, пытаясь предупредить десятника, который не видел опасности. «Нори!» – крикнул Нож, но… слишком поздно. Сгусток уже почти достиг бойца, когда тот ещё оборачивался на крик – и в этот момент на пути угрозы с решительным видом появился Долдон. Плевок ударился в его щит, но даже и не подумал останавливаться, прожигая дерево, бронзу и кожу, руку, доспех… Остатки яда выплеснулись на ногу Эр-нори из спины Долдона, когда тот осел на каменный пол. Подоспевший к месту трагедии Суч буквально содрал остатки поножа с ноги пострадавшего и, не обращая внимания на Долдона, потащил Эр-нори в сторону. Снова мелькнуло гибкое тело червя, утаскивая ещё одного защитника.
Когда я подбежал, увернувшись от очередной атаки червя и плевка ног-крипита, к Долдону, стало ясно, что помогать ему бесполезно. Наполненный мудростью яд уже превратил большую часть тела в желе. Только на его застывшем лице ещё отражалась неуклонная решимость идиота вернуть десятнику долг за свою жизнь. Я выпрямился, формируя на ходу небольшие сгустки огня – сразу три – и отправляя их в полёт в сторону мудрой твари.
Но то ли я напортачил, то ли прилетевшая из прохода мудрость внесла изменения – маленькие огоньки не подпалили тварь, а просто исчезли, оставив после себя только мелкую дрожь. Дрожь поползла по стене, по полу, внутрь тёмного прохода, откуда на нас продолжали напирать враги.