Чужая кровь

— Да практически уверен, что янки ухватятся за её предложение двумя руками и пришлют какую-нибудь частную эскадру, чтобы помочь местным турнуть датчан. Жрец, поклявшийся в чем-то перед своим богом, обещания не нарушит, если ему этого свыше покровитель не прикажет. И она весьма ценный актив, который способен принести ой как немало прибыли, если матушку Мгуду заставить не молиться, а работать. — Сибирский татарин закончил гигиенические процедуры и выбросил зубочистку себе под ноги. — Может повторно призвать ангелов эта бабулька и не сумеет, но вот в противостоянии с нежитью, нечистью, демонами, духами и прочей потусторонней пакостью подобная персона вполне сравнима с архимагистром. Или даже двумя.

— Ты преувеличиваешь, — неуверенно возразил ему Олег. — Где она, а где архимагистры…Тот же Савва хоть и могущественнее её в десятки раз, но армии кровососов в пепел одним чихом никогда не обращал, пусть и зажигал при виде нежити как только мог.

— Так ведь специализация у него не та, если можно так выразиться. Волхвы могут колдовать все чего захотят, но вынуждены не только на помощь покровителей надеяться, но и сами вкалывать. А вот какой-нибудь поп, даже если он свечку взглядом не зажжет, все равно способен уложить молитвой обратно в землю поднявшего из могилы упыря или изгнать залетного беса. Но вот вылезшему из кустов разбойнику ему придется без затей стучать по лбу кадилом, поскольку покуда он помощи небес докличется, с него и крест снимут, и рясу, и даже пропить их успеют. — Почесал в затылке сибирский татарин, видимо не понимая, почему его друг забыл о столь простых истинах. — Еще мой легендарный предок Чингисхан очень ценил христианских священников, поскольку всякую гнусь, мешающую данникам богатеть и платить налоги, они выжигали прекрасно, а в битве против людей, ну если те не продали кому-нибудь душу, оказывались не полезнее любых других магов. И в случае конфликта с монгольскими ханами должны были справляться либо своими силами, либо с минимальной поддержкой небесных покровителей…Больше чем уверен, матушка Мгуду способна вампиров чуть ли не взглядом упокаивать, а заговоренным ею церковным кагором костяных драконов травить можно.

— Лысый дело говорит, вампиры наш архипелаг действительно предпочитают обходить стороной. Во всяком случае, охотничьи партии лет пятьдесят уже как не высаживали…Понятное дело, сильная эскадра способна устроить набег и даже снести монастырь до основания, но понесенные потери просто перевесят прибыль, которую кровососы могли бы получить с этого жалкого клочка суши, — к друзьям подошел мужчина лет сорока пяти на вид, в белоснежном парадном кителе и таких же брюках с перчатками, сохранить которым чистоту в джунглях могла только магия. Каких-либо знаков различия на одежде не было, но говорил этот человек на чистом русском языке, а аура его выдавала одаренного четвертого ранга. — Родилась бы эта черномазая перечница мужиком, уже стала бы как минимум епископом. А то и в кардиналы выбилась, несмотря на цвет физиономии. Евдоким Неклюев, бывший старший лейтенант Балтийского флота Союза Орденов. С кем имею честь?

— Мы… — Договорить Олег не смог, поскольку его собеседника смело прилетевшим откуда-то сверху ядром. Не разорвало на части, поскольку перед белоснежным кителем вспыхнул магический барьер, но передавшейся прямо сквозь него кинетической энергии хватило, чтобы Евдокима снесло с ног, протащило по земле и впечатало спиною в какую-то пальму. Пигмеям, в которых ударили другие снаряды, повезло гораздо меньше. Железные мячики пробороздили в их рядах настоящие просеки, оставляя после себя обрывки канатов и кровавое месиво.

— Датчане! — Озвучил очевидное Стефан, вскидывая винтовку. Пока люди выволакивали из леса морской кораблик, сквозь пелену низких туч абсолютно бесшумно пробился кораблик воздушный. Дирижабль с крайне миниатюрным баллоном, держащийся в воздухе не столько за счет горячего пара и аэродинамики, сколько благодаря волшебству, очевидно, был отряжен врагом в патрулирование территории. И, заметив подозрительную активность, его команда сразу же открыла огонь по обнаруженным людям. Размерами летательный аппарат ничуть не превосходил стоящее на земле судно и, пожалуй, по общему тоннажу даже ему раза в два уступал, но все равно оставался очень опасным. В металлическом корпусе с каждого борта зияло по три пушечных порта, орудия должны были занимать практически все свободное место внутри. Этот воздушный корабль предназначался не для прогулок, транспортных перевозок или развлекательных круизов, а для ведения боевых действий. И экипаж ему, надо думать, соответствовал. — В укрытие!

— Нет! Взлетаем, пока они не перезарядили пушки! На абордаж! — Олег не был уверен в боевых качествах данной машины, но вполне обоснованно полагал, что зачарованные пули Стефана и его собственные файерболы вряд ли ей особо повредят. Ну, при достаточно долгой концентрации огня они, пожалуй, смогут рано или поздно добиться результата…Но зачем вступать в перестрелку, когда перевес в бортовом залпе, бронировании и мощи защитных барьеров на стороне противника? К тому же чародей не очень хотел вновь пускаться в морское путешествие, пусть даже и на настоящем корабле, а не самодельной лодке. Воздушный океан был ему привычнее, а еще путешествия по нему проходили комфортнее, быстрее и с большей безопасностью. — Евдоким, ты с нами? Евдоким?!

— Он в отключке. Или помер, — констатировал Стефан, взирая на нежданно отыскавшегося на чужбине соотечественника, видимо подавшегося в эмиграцию после установления в России монархии. Тело его лежало под пальмой и признаков жизни не подавало. Остальная команда выбравшегося на берег корабля, как и пережившие первый залп пигмеи, сноровисто разбегалась в разные стороны, не желая становиться мишенью для следующих пушечных залпов. Даже к турели на носу судна никто не бросился. Тем временем, летательный аппарат развернулся в воздухе практически на одном месте, что наводило на мысли о наличии среди врагов довольно сильного аэроманта и выдал новой бортовой залп. Правда, по эффективности он первому серьезно уступил из-за потери эффекта внезапности, да и обрушился по большей части на стоящий среди джунглей кораблик, но несколько человек ядра все-таки прикончили или, в лучшем случае, искалечили. — Придется справляться самим…Ты, кстати, лети первым. Пушки то разряжены, но магией они вмазать могут.

— Угу, — согласился Олег, отключая себе чувство боли и свечкой взмывая в воздух. Команда воздушного корабля была, без сомнения, серьезным противником…Вполне сравнимым с отрядом в сотню орков пусть не количественно, но качественно. К экипажу летательных аппаратов всегда предъявляли повышенные требования и на снаряжении их особо не скупились, чтобы не потерять из-за копеечной экономии стоящую множества золотых монет машину. Там просто обязаны были найтись собственные маги, обладатели боевых артефактов и многозарядное оружие. Впрочем, со всем этим можно было справиться, главное, чтобы к врагу неожиданно не подошло подкрепление. — Но ты тоже особо не отставай!

Рвущегося в небеса Олега определенно заметили практически сразу. Несмотря на то, что чародей исправно совершал в воздухе различные маневры, бессистемно метаясь из стороны в сторону на максимальной скорости, которую только могли выдержать его артефакты и вестибулярный аппарат, противник смог накрыть его огнем. Вспыхивавший на мгновение три раза магический барьер и грохот выстрелов оповестили о пулях, которые почти попали в русского боевого мага, а следом за ними последовала пара здоровенных и вроде бы самонаводящихся сосулек, более заслуживающих звания ледяных копий. Первое из них защитные барьеры еще взяли на себя, а вот второе разбилось непосредственно о грудь волшебника, отшвыривая его на пару метров вниз и обдавая одновременно холодом и жаром…Хотя нет, за последнее отвечала древняя кираса, втянувшая в себя вражеские чары, очевидно, помимо прямого действия имеющие и далеко не безобидную начинку. Впрочем, расстреливать его как в тире датчане тоже не могли. Снизу то и дело рявкали пистолеты Стефана и как минимум один раз за борт вражеского корабля выпало чье-то тело. Камнем несясь к земле оно не орало и руками-ногами особо не размахивало, а следовательно было уже мертвым.

— Сейчас будет граница магического щита, — решил Олег, после сближения с кораблем на расстояние полутора десятка метров, а после замедлился и как мог подготовился к практически неизбежному удару. Предчувствия его не обманули — обладающий односторонней проницаемостью барьер возник перед быстро приближающимся к судну крупным телом, об которое то с гулким шлепком и стукнулось…А потом стало продавливаться внутрь, не обращая внимания на полученные травмы, вполне сравнимые с повреждениями, которые получают жертвы столкновения машины, скажем, с фонарным столбом. Тело русского боевого мага несколько раз рванули пули, причем если голова и корпус у него были надежно защищены, то вот кольчугу на руках раскаленный свинец успешно пробил. Раны почти не кровоточили, волшебник буквально силой мысли заставил пережаться крупнейшие из разорванных сосудов, однако приятно все равно было мало, да и подвижность конечностей несколько пострадала. — Ух, меткие, заразы…

Достигнув судна, чародей распластался на борту рядом с крайним из пушечных портов, став недосягаем для главного калибра, который был бы способен разорвать его с одного выстрела в упор. Поколебавшись буквально долю мгновения, Олег создал поток ярких жгучих искр и запустил его в щель между орудием и краем корпуса. Выглядели они грозно, но на самом деле опасности почти не представляли. Целью волшебника являлось не подорвать наверняка имеющийся при артиллеристах порох, наверняка упакованный в защищенные от пламени бочонки, а как следует их напугать и тем дать Стефану вместе с находящимися на земле людьми чуть больше времени до следующего залпа. Конечно, оставались шансы, что канониры датчан выполняют свою работу спустя рукава, у них под ногами хрустят рассыпанные повсюду крупинки крайне огнеопасного вещества и потому хватит даже маленького язычка пламени, дабы судно разорвало на клочки…Но интуиция нашептывала Олегу, что этот совсем не тот случай, а потому он решил рискнуть. Ну и чуть подсократить количество противников, ведь судя по злым и полным боли воплям, кого-то он порядочно обжег, ведь уворачиваться от жгучего творения магии в тесноте трюма было особо негде. А ясно различимый хлопок слабенькой детонации еще больше добавил им «веселья» и прямо указал на то, что кто-то из датчан проморгал близкую угрозу и оказался застигнут чарами прямо в процессе зарядки орудия, не то с полным картузом пороха в руках, не то с каким-нибудь мерным черпаком для него.

По шлему Олега очень сильно долбанули чем-то тяжелым и, кажется, острым, а когда чародей поднял голову, то чуть не получил в глаз багром, который сжимал опасно перегнувшийся через болт рыжеволосый детина с чуть ли не двухметровым размахом плеч. Датчанину понадобилась совсем незначительная помощь телекинеза, чтобы еще больше накрениться вперед и кувыркнуться за борт, вот только его моментально сменил еще больших габаритов детина, вооруженный гибридом базуки и баллисты. Прямоугольной формы орудие опиралось на плечо хозяина, да вдобавок имело аж две рукояти, чтобы было удобнее удерживать его в нужном положении, но из дула торчала не боеголовка, а нечто вроде копья с трехгранным наконечником. Чувство опасности чародея взвыло благим матом, очень-очень не советуя попадать под выстрел из этого чуда враждебной техники, но к счастью любитель экзотического оружия как появился, так и исчез, поскольку внизу и за спиной волшебника хлопнул выстрел из пистолета, а мгновение спустя матрос летающего корабля завалился на спину с крупной дыркой во лбу. Однако, на спусковой крючок, ну или чем там активировалась его игрушка, он умирая нажать все-таки успел, и огромная стрела из черного железа, оставляя за собой ясно видимый след из горящего прямо в воздухе синего огня, унеслась вдаль на ошеломительной скорости, чтобы метров через триста врезаться в землю и оставить в ней глубокую ровную дыру метрового диаметра. Интуиция отнюдь не зря предупреждала Олега, этот странный стимпанковский гибрид явно предназначался для поражения других летающих кораблей, бронетихники, драконов, враждебных чародеев и прочих тяжелобронированных либо особо живучих целей. Судорожно сглотнув, волшебник вдобавок к посоху обнажил крадущий прану топор-вампир и взлетел на палубу вражеского судна, хлестая все и вся перед собой пламенем…Чтобы в грудь ему впилось сразу четыре толстых и мощных молнии, испускаемых выстроившимся полукругом на кормовой надстройке квартетом чародеев. Очевидно, они давно готовились к синхронному удару и вот наконец-то дождались момента, когда враг попадется в их ловушку.

— Аааа! — Заорал русский боевой маг, чувствуя, как стремительно раскаляется впитывающая в себя потоки враждебной магии кираса и помчался вперед, размахивая сразу и оружием, и огненным хлыстом. Благо народа у него на пути почти не стояло: большинство присутствующих на верхней палубе датчан успели сообразить по действиям своих колдунов, что вот сейчас разрушительные заклинания полетят куда-то в ту сторону и прижались к бортам…Впрочем, выстрелить в Олега им это ничуть не помешало. И попали все, ведь на подобной дистанции промахнуться еще надо было умудриться. О прочнейший металл шлема и кирасы защелкали пули, но несмотря на всю мощь ударов большого урона они не нанесли, оставив после себя лишь несколько гематом на память. Кусочки свинца, пробившие штаны или кольчугу и застрявшие в конечностях, несли с собой куда больше вреда, но к счастью пальцы рук не оторвало, а все остальное он мог временно стерпеть без критического падения боеспособности. — Прибью, твари!

Молнии, извергаемые датскими чародеями, определенно должны были совокупными усилиями превратить человеческое тело даже не в пепел, а вообще провести чуть ли не полную дезинтеграцию плоти, оставив после себя лишь горку частиц примерно атомарного уровня. Волшебники видели, что их усилия никак не могут привести к желаемому результату, но не останавливались, вероятно, рассчитывая совокупными усилиями продавить защиту рвущегося к ним противника рано или поздно. Четверо колдунов, один постарше и посильнее в богатых латах искусной работы, а троица помоложе и с менее энергонасыщенными аурами и лишь слегка расшитой золотом формой, определенно представляли из себя хорошо сработавшуюся группу. Более того, у них и определенные сюрпризы на случай неблагоприятного развития событий заготовлены оказались! Созданный атакующим чародеем огонь никак не мог дотронуться до них, буквально стекая с человеческих фигур, а когда Олегу оставалось до противников всего-то метров шесть-семь, главный из них топнул ногой, и на палубе вспыхнули явно заранее нанесенные и спрятанные до поры до времени руны, разделившие корабль на две части. И пробить этот барьер у русского боевого мага с нескольких ударов никак не получалось, несмотря на мощь древнего оружия, а вот опутывающим его фигуру разрядам электричества тот ни капельки не мешал! Рухнувший на палубу Стефан отвлек на себя внимание большей части команды, но к сожалению один или два «поклонника» все еще продолжали расстреливать с тыла первого из нападавших, а капитан корабля и его не то ученики, не то просто помощники, выжимали из себя все возможное и невозможное в попытке изжарить рвущегося к ним врага, но хоть доспехи того и раскалились докрасна, а воздух наполнился запахом горелой плоти, тот упорно отказывался ложиться и помирать! А потом маг-егерь выпрыгнул за борт и пару мгновений спустя поднялся в воздух уже за кормой корабля. И сверху вниз метнул в главного чародея двуручную секиру, вообще-то для подобного не предназначенную. Он находился уже внутри корабельного щита, но у командира датчан разумеется имелись собственные защитные амулеты, которые задержали тяжелое оружие в воздухе на показавшееся невероятно долгим мгновение…А потом барьер исчез, и оно рухнуло также, как летело. Лезвием вниз. И легко раскололо как легкий открытый шлем без забрала, так и спрятанный под ним череп.

Барьер, не пускавший Олега дальше мгновенно исчез, и он наконец-то дорвался до вражеских чародеев, которые далеко не сразу осознали гибель своего предводителя и мощным ударом вогнал топор в грудь ближайшему из противников, проломив надетый на того панцирь. Чужая жизненная энергия щедрым ручейком хлынула в изорванное пулями и порядочно обожженное тело русского боевого мага, и это было очень-очень кстати, поскольку любая выносливость имела свои пределы. К сожалению, трусами датчане не были и даже в такой ситуации рук не опустили. Один из врагов окутался разрядами электричества и навалился всем тело на руку Олега, сжимающую посох и буквально вывернул его из пальцев, гася собою поток пламени несмотря на то, что в процессе изрядно подкоптился. А второй видимо окончательно убедился в бесполезности доступной ему боевой магии против подобного противнка, вытряхнул из рукава нечто вроде пистолет с раструбом на конце и почти прижал его к голове убийцы своего товарища. В последний момент Олег успел отвернуть голову в сторону, но сила удар все равно заставила шейные позвонки протестующе хрустнуть, а сознание на секундочку помутиться, да вдобавок несколько особо удачливых дробина вражеского выстрела вообще смогла попасть в глазную щель и измочалить собою правую половину лица.

— Хорошо, что зачарованная дробь является несусветной редкостью, — краем сознания отметил чародей, оседая на палубу…Возможно, пару секунд враг действительно праздновал победу над столь мощным и опасным противником, но потом крадущий магическую энергию топор телекинезом был вырван из-за пояса и ведомый волей хозяина напал на завладевшего посохом датчанина. Как и его собрат, высасывающий прану, что вырвался из груди трупа, теперь похожего на мумию. А сам Олег просто и без затей перекатился в ноги тому, кто в очередной раз заставил волшебника лишиться одного глаза, повалил его на палубу и начал душить, одновременно закрываясь им как щитом от сыплющихся в спину выстрелов. — Нанести руны на столь мелкие комочки металла способен не каждый ювелир-артефактор, а тратить изначально обладающий необычными свойствами металл на подобные боеприпасы — жуткое расточительство.

Датчанин душиться просто так не пожелал и принялся сопротивляться, но все-таки его самоконтроль дал изрядную трещину. Вместо того, чтобы вытащить кинжал, в этом мире являющийся практически обязательным атрибутом одежды любого мужчины, который может его себе позволить или чего-нибудь колдануть, он схватился за руки Олега и стал пытаться оторвать их от своей шеи. Вот только перевес в силовом противостоянии оказался отнюдь не на его стороне, поскольку тяжело было противостоять опытному целителю, машинально форсирующему свои мускулы при помощи некоторой толики волшебства. А тем временем русский чародей не только одерживал победу в этом маленьком поединке, но и вполне успешно атаковал при помощи топров-вампиров последнего вражеского одаренного. Первые удары древних артефактов пришлись на пленку мерцающего магического щита, но управляемое силой мысли оружие металось в воздухе туда-сюда словно бешенное и раза эдак с четвертого-пятого смогло истощить всю энергию противостоящего им барьера и врубиться в руки, которыми вражеский волшебник попытался защититься в отчаянной попытке отсрочить свою смерть.

Внезапно какая-то неведомая, но очень могущественная сила дала как Олегу, так и его жертве хорошего пинка, от которого они отлетели в сторону и стукнулись о край палубного ограждения. А еще воздух вдруг как-то сразу наполнился таким количеством испуганных криков, что сразу стало понятно — это не хорошо.

— Прыгай! Падаем! — Рявкнул подскочивший к нему Стефан, пинком отшвыривая датчанина в сторону. Олег другу поверил и, телекинезом дернув к себе все свое оружие, завис в воздухе…А летучий корабль ушел у него из под ног и понесся вниз, постепенно набирая скорость. Нельзя сказать, чтобы он камнем летел вниз, однако общее направление движения двояких толкований не допускало.