Сложение сил

Но разговора не вышло. Вообще ничего не вышло — ни службы клану, ни восстановления своего положения, ни даже подохнуть, как собаке. И вот, пережив множество невзгод, врагов, лишений и встреч с Синигами глаза в глаза, у Кейто не осталось вообще ничего. Она ведь почти не врала о том, что не может жить без чего-то, ради чего жить стоит. Ей не нужен был именно господин, не нужно было само служение, хотя она не отказалась бы убедить мага в обратном. Ей нужно было просто быть хоть кем-то, хоть для кого-то.

Не составит труда найти себе нового хозяина — ее действительно хорошо учили и если бы она пожелала, то давно получила бы и службу, и должность, и даже положение. Ее зацикленность на спасшем ее мальчишке была не благодарностью за оное спасение (побойтесь Ками, ну откуда у шиноби такая глупость?), не попыткой хорошо устроиться в жизни (хоть и не без этого) и даже не простой прагматичностью (хотя ее как раз было больше всего). Просто мальчишка, оставшийся таким же мягкохарактерным глупцом, лишь едва-едва зачерствевшим, оказался единственным для кого ее жизнь, да и она сама, хоть что-то значили.

Не проданная вместе с вирой отработанная макивара, не полезный актив, могущий дать какие-то дивиденды, не грелка в постель, не источник интересных чар и клановых методик подготовки но что-то другое. Что-то, что он тогда, давным-давно, отказался продавать ради благосклонности своих господ или возможного исцеления. Она не испытывала к нему той бесконечной верности, почти обожествления, что вызывала в ее сердце госпожа Акико. Зато была уверенна в том, что случись с ней очередная беда, ошибка или поражение, конкретно этот глупец, поднявшийся из почти самых низов мальчишка, не выбросит ее верность прочь, даже не удостоив взгляда в ответ.

И вот ради этого, ради того, чтобы не стать вновь еще одной заменимой деталью, чтобы никогда больше не сдерживать желание разрыдаться подобно маленькой девчонке, кутаясь в чужую ей рясу посреди холодной кельи, никому не нужной и забытой даже раньше, чем выброшенной… Ради этого она продолжит убивать, предавать и резать глотки во имя того, кто, будучи тысячекратно ниже, слабее и глупее ее прошлых господ, так и не научился смотреть на окружающих его людей словно на материал.

Возможно он прав был в том, что она лгала тогда, лгала о том, что этому клику был нужен господин.

Но Кейто точно знала, что этому клинку нужна та рука, которая не выбросит его вновь.

Глава 17

О том, как герой оказывается ранен в самое сердце, желает устроить кое-кому развлекательное турне и старательно перестраховывается

— Олег, я уже начинаю волноваться то ли за себя, то ли за тебя, — слабо улыбнулась Анжела, одевая сначала резиновые перчатки, а потом окровавленный фартук. — Просыпаюсь рано утром, а тебя в нашей каюте нет. Ты в своей походной лаборатории, занимаешься чем-то странным с этим прикованным телом и смотришь на него так пристально, что невольно возникает вопрос: «А не пора ли мне начать ревновать?».

— Дорогая, ты ранишь меня в самое сердце, — театрально громко вздохнул чародей, все-таки отводя взгляд от объекта своего профессионального интереса, которым являлся так обидевший Стефана богатырь. Или вернее искусственная подделка под оного. Теперь, после очень тщательного обследования организма этого здоровяка, Олег мог говорить о данном факте с полной уверенностью. Для начала тело прикованного якорными цепями к одному из хирургических столов человека прошло примерно такую же модификацию, как и его излишне пухлый друг, главным доказательством чего являлась амортизирующая удары не хуже литой резины подкожная жировая прокладка. Но у Полозьева она работала с заметно меньшей эффективностью…И большей аккуратностью, поскольку ткани примыкающие к слоям измененной плоти демонстрировали явные признаки массовых очагов воспаления. Выполненные из целого ряда крайне необычных минералов татуировки представляли из себя накопители жизненной и магической энергии, после своей активации принудительно накачивающие силой мускульную систему. От чрезмерных нагрузок та рвалась и тут же неправильно срасталась, наверняка причиняя дикую боль, пусть даже драться та и не очень мешала благодаря плещущейся в крови запредельной дозе алхимических снадобий. Однако и этого создателю сего «шедевра» оказалось мало, а потому некоторые критически важные места бойца вроде сердечной сумки, подмышек, горла или крупной бедренной артерии оказались прикрыты вросшими в тело пластинами неопознанного металла, намного превосходящего по прочности обычную сталь. — А если серьезно, то дело в том, что задета моя профессиональная гордость. Я никак не могу понять, жив пациент или все-таки мертв…И почему дать однозначный ответ на сию загадку может помочь разве только эвтаназия, но никак не реанимационные мероприятия.

После того как Олег закончил работать с пострадавшими членами своего экипажа, то принялся за тех кащенитов, которые еще оставались в живых. И начал лечебные процедуры он с суррогатного богатыря, буйство которого остановил отнюдь не вонзенный в грудь посох Святослава. Выложившийся до донышка маг-воздушник свой любимый магический инструмент вколотил в грудь упавшего противника, чтобы гарантировать его тихое и спокойное лежание на палубе, без попыток вернуться обратно в бой. Иные методы успокоения на регенерирующего подобно сытому вампиру громилу, обладающего безобразно высокой устойчивостью к магии и шкурой жесткой как метал, по мнению бывшего крестьянина могли и не сработать. Остановить эту живую машину разрушения получилось в общем-то случайно, когда один автоматрон удачно ударил противника по затылку кувалдой…И большого ущерба не нанес, вызвав в лучшем случае кратковременное ошеломление. Однако надетый на башку раба кем-то из кащенитов зачарованный обруч, попавший под взмах здоровенной стальной киянки и немного помявшийся, воспринял сие действие как попытку своего удаления, сверкнул какой-то непонятной магией, и могучее тело гиганта прямо на середине движения шмякнулось там, где стояло. А встать ему уже не дали. Поначалу чародей не видел особых сложностей в том, чтобы вылечить этого пациента. Пусть тот и потерял ведро крови, получив проникающее ранение груди сломавшим три ребра тяжелым тупым предметом, а также серьезные электрические ожоги сердечной сумки и легких, однако даже спустя час после окончания битвы демонстрировал отчетливые признаки пребывания на этом свете. Аура значительно поблекла и местами вообще сошла почти на нет, но все-таки немного жизненной энергии в ней оставалось, тело не остыло до комнатной температуры, а грудь примерно раз в пару минут слегка шевелилась, втягивая новую порцию воздуха. Вот только попытка вновь запустить работу сердца ни к чему не привела. Как и форсирование регенерации пострадавших тканей путем накачки их праной. Или использование лечебных алхимических препаратов.

Олег переложил заботу об остальных кащенитах на плечи своих помощников из числа ящеролюдов и людей изучавших целительство, а сам кружил вокруг надежно зафиксированного на операционном столе пациента, которого приковали чисто на всякий случай, дабы он случайным взмахом руки или ноги целителя по стене не размазал, как пчела вокруг вазочки со свежим вареньем. Он перепробовал все известные ему подходы и методы, но ничего кроме старой доброй немагической хирургии, позволившей хотя бы кровотечение из разорванных сосудов унять, на искусственно созданном подобии богатыря просто не работало. Аура гиганта отторгала посторонние энергии, как поехавший на своих убеждениях веган мясное ассорти. А при принудительной её накачке чужой праной еще функционирующие участи энергетического тела громилы резко ускорили деградацию и перешли из категории «слабые» к «едва-едва фиксируемым». С таким эффектом чародей сталкивался впервые. Более того, он даже не читал и не слышал ни о чем подобном! И вишенкой на торте, лишь сильнее распаляющей интерес, являлся тот факт, что по всем законам биологии и волшебства лежащее перед ним тело обязано было уже давно перестать дышать. Его сердце не билось, а чисто энергетические процессы не могли замещать материальные, поскольку замерли в почти абсолютном стазисе. Но лежащий на операционном столе громила все еще был жив и ему со вчерашнего вечера вроде бы даже не стало сильно хуже!

— И чем он тебя так заинтересовал? — Вздохнула Анжела, вооружаясь острым скальпелем и щипцами. — Ну, живучий, ну бывает…Доброслава бы после подобных ран тоже не подохла. А если бы ей в пасть закинули немного мяса, то уже и прыгать бы начала словно козочка. Плотоядная.

— Но он то человек, а не оборотень или какое-нибудь другое существо. И у него нет каких-нибудь внутренних волшебных имплантатов, играющих роль второго сердца или незаметно лечащих его вливаемыми прямо в кровь зельями. Я в этом после обследования на девяносто пять процентов уверен. И сейчас в этом громиле магической энергии фиксируется меньше чем в каком-нибудь светильнике…А раз так, то подобную живучесть можно привить не только одаренным вроде нас, но и простым солдатам. В теории это позволит сократить потери после боя минимум процентов на семьдесят пять, если не больше. — Олег с тяжким вздохом отошел от своего любимого с некоторых пор пациента и выглянул в коридор. Ему бы очень хотелось побеседовать с этим человеком, а еще лучше — с мастером, столь сильно изменившим его тело…Увы, не первое ни второе не представлялось возможным. Больной в себя не приходил, а допрошенные на скорую руку кащениты про своего невольного союзника почти ничего не знали. По их словам бугай являлся личным рабом-телохранителем дочери старейшины из какого-то дальнего поселения, располагавшегося чуть ли не на берегу Северного Ледовитого Океана…И с рядовым составом эта языческая принцесса общалась мало, предпочитая общество старших чародеев. А они все остались на земле в отличии от девушки, сначала рискнувшей подняться в небеса на стеклянной птице, а потом выброшенной за борт «Тигрицы» вместе со всеми другими трупами. — Кто первый на регенерацию глаз? Пальцами и конечностями мы будем заниматься после обеда.

— Господин босс капитан! Господин босс капитан! — Сквозь небольшую толпу членов экипажа, пострадавших во вчерашнем сражении, проталкивался мулат, который в экипаж «Тигрицы» вошел практически сразу после покупки судна, и от волнения он не только перешел на родной язык, но и напрочь позабыл, как надо было обращаться к Олегу. — Вас ждут в рубке, там…Это надо видеть!!!

После подобного интригующего начала чародей ожидал чего угодно. Мигрирующий косяк драконов. Открывшихся прямо по курсу врат ада, откуда выходит неимоверных размеров демоническое воинство. Воскресшего Кащея, который в честь своего триумфального возвращения в полностью дееспособное состояние счастливо хохочет на всю округу и превращает небеса в большой экран, показывающий всему миру лучшие моменты из его домашней коллекции порно. Унылая действительность, однако, Олега слегка разочаровала. Ну, крепость на холме стоит, у которой есть стены высотой метров семьдесят или восемьдесят и четыре башни по углам. Ну, активно штурмуемая ордой монстров и горсткой кащенитов, успевших уже оставить маленькую гору трупов, изорванных на части пальбой со стороны обороняющихся. Ничего необычного, в общем-то. Видел он и укрепления более серьезные, и армии более многочисленные и сечи значительно более жестокие.

— Мы же вроде бы должны были достигнуть форта «Бычий» только к обеду, чтобы пленников там выгрузить, припасы пополнить, да и вообще о столкновении с крупными силами кащенитов доложить? — Уточнил он, щуря глаза и пытаясь разглядеть детали иллюзорной битвы. Однако, с четкостью у плавающей в воздухе картинки было пока не очень: сражение оказалось замечено с расстояния в десятки километров и пусть наблюдательная система работала на пределе своей мощности, но дистанция для неё являлась все же чрезмерной и объекты не имеющие хотя бы пары метров в поперечнике сливались в единый фон. Но у нападающих имелись чудовища значительно превышающие данные габариты, а обороняющиеся вывели на стены боевые машины, ничуть не уступающие в размерах сибирским монстрам. А еще обе стороны активно использовали каменных големов, заменяющих собою орудия или осадную технику.

Расположенная на холме крепость имела вид правильного квадрата и была защищена не только стенами и четырьмя башнями, её также окружал весьма внушительных размеров широкий и глубокий ров, заполненной некой пылающей жидкостью. Однако идущую вдоль линии укреплений траншею нападающие заставили сомкнуться при помощи чар из арсенала геомантии на участке длинной около трех сотен метров. В десятке мест языки огня вырывались на поверхность и вздымались ввысь, словно струи пара из пробитого котла, однако кащениты и их монстры просто огибали эти опасные аномалии. Оценить численность нападавших было сложно: часть их явно пряталась среди деревьев, подступающих к крепости довольно близко. На освобожденном же от лишней растительности пространстве бегали туда-сюда тварюшки, похожие на дикобразов размером с корову, исполняющих роль стрелковой поддержки благодаря способности метать свои длинные иглы по одной или даже небольшими пучками на большие расстояния. И подобных мутантов там насчитывалось не меньше пары тысяч, однако они скорее служили отвлекающим фактором, нежели представляли серьезную угрозу. Куда больше защитников должны были волновать трехголовые змеи со шкурой черно-синего цвета, медленно, но уверенно карабкающиеся вверх по вертикальным стенам. Каждая башка огромных рептилий могла бы легко проглотить человека, вдобавок подобно гидрам или драконам они умели неплохо плеваться какой-то дрянью, отлично разъедающей камень и человеческую плоть. Возможно, обороняющие могли бы их стряхнуть обратно на землю, но этому мешали уже знакомого вида стеклянные птицы, мельтешащие над стенами крепости. Только на сей раз сидящие на их спинах люди не спешили никуда десантироваться, ведя активную перестрелку с защитниками укрепления. Почти успели доползти до стены два воистину огромных самодвижущихся сарая, скорее всего являвшихся крытыми таранами, чья толщина брони могла поспорить с обшивкой какого-нибудь военно-морского дредноута. Периодически из леса взлетал огромный камень, который словно снаряд из чудовищной катапульты падал куда-нибудь на гребень стены или во внутренний двор, чтобы уже там развернуться в голема-паука.

— Дык, мы форта того уже часа через два б достигли. Пущай я еще со вчерашнего дня, того-этого, не до конца отдохнул, зато ветер попутный сам дует, — сообщил Святослав, потирая щеку, на которой еще не до конца зажил шрам, оставленный зачарованным костяным лезвием. — Но хучуь верь, хучь не верь, но енто совсем не он! Сего, стал быть, объекта, на наших картах вообще нетути! Но железная дорога, кою мы обнаружили, ведет таки сюда.

— Форт «Бычий» расположен дальше километров на пятьдесят или шестьдесят, если я правильно наше положение в пространстве определяю, — добавил Стефан, стоящий рядом с картой и с громким скрипом почесывающий лысый затылок иглой большого циркуля. — И он там точно есть, мы его видели краем глаза, когда в этот район летели. А вот штурмуемую сейчас кащенитами крепость не заметили тогда, поскольку обогнули местный административный центр с другой стороны.