Южные рубежи

– Похоже, я поторопилась считать эту засаду образцовой, – вздохнула Анжела, ерзая на коленях у мужа и рассматривая иллюзию, которая значительно укрупнила масштаб, чтобы отражать все поле боя. Теперь сидящие на лошадях люди казались чуть вытянутыми точками, которые преследовали огрызающиеся огнем человекоподобные фигурки големов. Причем идти по пятам за боевыми машинами могли лишь те османы, которые находились в хвосте колонны. Склона оврага с небольшой речушкой на дне были слишком крутыми и слишком сильно заросли кустарниками, чтобы нормальные кони могли по ним сначала спуститься, потом подняться. Даже если они и шли бы по просекам, оставшимся от улепетывающих металлических гигантов. – Да, врагов эта часть покрошила немало…Но семнадцать машин было выведено из строя, и десять из них осталось на поле боя, попав в руки врагу. А султан такую кавалерию к нашим границам может ежедневно посылать десятками тысяч. Уж на малолюдство Османская Империя никогда не жаловалась, да и скотоводы там тоже знатные.

– Мне кажется, дорогая, ты кое-чего не учитываешь, – осторожно возразил супруге чародей, пытаясь не утратить связь с действительностью в потоке нахлынувших на его сознание невнятных образов. Восточные маги ценили себя ничуть не меньше, чем русские дворяне, скорее даже больше. Просто за счет контраста с плебеями и рабами, ведь низшие слои общества в Османской Империи не имели даже тех крох прав и свобод, которые наличествовали у её северного соседа. Законы, хотя бы штрафующие аристократию за излишнюю жестокость, открытый грабеж собственного населения или вызвавшее голодные бунты неэффективное управление, там никто никогда не принимал. И потому сейчас обитатели командного паланкина ни капли не переживали из-за нескольких тысяч трупов своих солдат, но зато были укутаны в несколько слоев пассивных и активных барьеров, которые по мощности как бы не превосходили щиты полностью исправной «Тигрицы». Передвигались по своему комфортабельному штабу эти одаренные по большей части на ватных ногах и активно покрывались холодным потом невзирая на мощные системы климат-контроля. Ведь окажись големы нацелены исключительно на командный паланкин, и бейся до последнего, они имели бы реальны шансы уничтожить как минимум часть офицерского состава. Вражескому генералу и его свите очень не нравилась возможность оказаться убитыми, а потому они были намерены приложить все силы для тщательной проверки своего пути на предмет своевременного обнаружения неприятных сюрпризов, дабы больше таких досадных казусов с вверенной им конной армией не произошло. Неизбежная же потеря времени никого особо не смущала, ведь султан далеко, а злые русские-то, оказывается, вот они. – Командир пилотируемых големов потерял технику, но выиграл самое дорогое, что сейчас только есть на фронте…Время. После того как осман поймали со спущенными штанами их командиры, которые так много сил вбухали в свою защиту, что почти и не атаковали, сменят быстрый марш на черепашую ходьбу. А значит там, куда они так бодро топали, успеют к приему незваных гостей хорошенько подготовиться.

– Понятно, – протянула Анжела, рассматривая бросившуюся в погоню за драпающими прямо через яблони машинами вражескую кавалерию. Пусть и далеко не вся она покинула дорогу. Большая её часть особой угрозы стальным гигантам не представляла, поскольку обычные ружья и пики против подобной цели почти бесполезны. Но вот скачущие верхом маги, немногочисленные обладатели бронебойного оружия и слоны с их орудиями вполне могли увеличить счет русских потерь, особенно если будут координировать свои усилия, а также выбирать целью уже имеющих некоторые повреждения пилотируемых големов. – Но хотя бы прикрыть отступление этих ребят мы можем?

– А вот это обязательно, – хищно улыбнулся Олег, предвкушая, как забегают оккупировавшие каюту аристократы после очередного объявления боевой тревоги. И как плохо будет тем из них, кто особенно насвинячился. Одаренные были много крепче простых людей, однако и элитные напитки зачастую делались из расчета на не совсем обычную физиологию. Следовательно многие героические борцы с зеленым змием скоро ощутят на себе все страшные муки экстренной побудки во время похмелья. – Хорошие знакомства никогда не помешают и вряд ли те, кто сидит в паланкине, сумеют доставить нам много хлопот с дистанции в десяток километров.

Глава 16

О том, как герой видит старых врагов, обманывается в своих ожиданиях и проявляет неуместный героизм

Пилотируемые големы считались одним из самых дорогих, но в тоже время и самых грозных родов войск, поскольку даже один из них мог в прямом противостоянии разгромить сотни врагов, если те не обладали оружием, способным проникнуть сквозь покрывающую все и вся броню этого шагающего танка. Обычно если противник доберется до артиллерии и вступит в ближний, то у артиллеристов возникают большие неприятности, как правило, несовместимые с жизнью. Но когда грозные в рукопашной бойцы оказывались вплотную с человекоподобными металлическими гигантами, которые могли использовать обычные пушки в роли игрушечных пистолетиков и пробегать насквозь через кирпичные стены, то проблемы начинались уже у них. Однако, даже у триумфа изобретательской мысли этого мира, уравнивающего в разрушительном потенциале опытного и искусного мага с пилотом, что прошел относительно простое и короткое обучение, имелись свои недостатки и уязвимые места, диктуемые особенностями конструкции. Суставы и сочленения просто не могли быть защищены в той же мере, что и основной корпус, поскольку им требовалось сохранять определенную степень подвижности. Чем тяжелее была машина, тем больше энергии она потребляла, а следовательно больше места оказывалось занято запасами топлива. Предназначенные для инстинктивного управления человеческими рефлексами доспехи-переростки в большинстве своем соответствовали анатомии гуманоидов, а потому не могли двигаться спиной вперед с крейсерской скоростью или активно использовать встроенное и навесное вооружение, чтобы отстреливаться из него от тех врагов, которые дышат в затылок. Даже если оные враги активно колупают этот самый затылок и спинную бронеплиту в том случае, когда берут не слишком удачный и промахиваются мимо обратной стороны коленей, полученных во время битвы прорех в металлической оболочке, приборов наблюдения и прочих уязвимых мест.

Чем может повредить всадник многотонной стальной махине, которая больше и тяжелее него минимум десятикратно? Уж точно не грубой физической силой и неважно, своей или своего животного. На подобный подвиг способны были только преследовавшие отступающую бронетехнику слоны, да и то шансов на успех у большинства животных насчитывалось не так уж и много. По сути своей звери просто несли на себе погонщиков и стрелков, активно засыпающих спины пилотируемых големов снарядами из относительно легких орудий. И насчитывало четвероногих гигантов не сказать, чтобы сильно много, ну может десятков пять или шесть. Остальная пара тысяч преследователей представляла из себя активно нахлестывающих лошадей кавалеристов. Однако бросаться на шагающие техномагические аналоги танков с копьями наперевес и шашками наголо пустившиеся в погоню османы и не пытались. Даже те, кто располагал зачарованным оружием достаточной прочности и остроты, чтобы снять с бронеплит стружку. Большая их часть целилась в спину отступающей русской бронетехники из притороченных к седлам ружей, калибр которых являлся совершенно избыточным для поражения пехоты и мог за счет отдачи обычного человека попросту опрокинуть. Некоторые пытались сблизиться с человекоподобными машинами, чтобы метнуть в них странные дротики, которые сначала разбивались об свою цель и прилипали к ней в виде бесформенных клякс, а затем вспыхивали подобно термитным шашкам. Одаренные из числа осман тоже не сидели сложа руки, размахивая посохами, жезлами, орбами и прочими инструментами, дабы либо поразить ходовую часть отступающих стальных гигантов, либо поставить барьер на пути тех немногочисленных орудий, которые палили по преследователям.

Убегающие убегали. Преследователи преследовали. А тихонько опустившаяся из облаков «Тигрица» оставалась незамеченной участниками этого веселья вплоть до того момента, когда выжившие артиллеристы с помощью добровольцев из числа эвакуированных стрельцов открыли огонь из всех оставшихся в исправном состоянии орудий. Атаковать внезапно чрезмерно увлекшуюся погоней османскую кавалерию оказалось так просто, что это выглядело почти нечестным. Сначала упавшие с неба ядра заскакали по земле металлическими мячиками, разрывая на части случившихся на их пути людей и лошадей, а после объединившиеся в несколько кругов на палубе «Тигрицы» чародеи обрушили свою магию на бронированных слонов из расчета примерно по десять одаренных на одно животное. Тащившие на своих спинах орудия элефанты пытались огрызаться зенитным огнем и располагали собственными защитными барьерами…Но выстрелы их до держащегося на громадной высоте судна попросту не долетали, а магических щитов не хватало на то, чтобы выдержать больше одной-двух, ну в крайнем случае трех последовательных атак. Четвероногие гиганты с утробным ревом вспыхивали как факелы сжигаемые простыми и безыскусными но крайне мощными огненными шарами Олега, падали пробитые грандиозными сосульками авторства ящеролюдов, задыхались в ядовитом тумане область которого поддерживал вокруг голов животных входящий в состав свиты Щукина аэромант, умирали от разрыва сердца из-за бьющих с неба молний или разрезались на части рунными чарами младшего магистра. И, следовало признать, обученный одаренный пятого ранга действовал эффективнее, чем любые две другие команды вместе взятые, несмотря на сопровождавшую все передвижения бывшего коменданта ауру перегара. Парочка отчаянных попыток контратаки, предпринятых каким-то конным демонологом, ни малейшего успеха не имели. Призванные им тварюшки, напоминающие удавов, снабженных несколькими парами мушиных крыльев, до борта эрзац-крейсера толком долететь и не смогли, скошенные огнем противоабордажных пулеметов. Парочка самых везучих шмякнулась на верхнюю палубу уже издырявленными как решето лишь только затем, чтобы там издохнуть, забрызгав и без того далеко не самую чистую палубу своими внутренностями. Вдобавок пилотируемые големы прекратили убегать, развернулись и поддержали неожиданно объявившихся на поле боя союзников огнем из всего имеющегося дальнобойного оружия, разом скосив штук пять слонов и около полусотни всадников. Этого пустившиеся в не самую удачную погоню враги уже не выдержали и бросились отступать к основным своим силам, но далеко не всем повезло покинуть поле боя, поскольку в спину им, конечно же, стреляли. Причем с максимальной точностью и интенсивностью, которая только была возможна. К жертвам удачной засады при овраге теперь следовало приплюсовать, по меньшей мере, три десятка элефантов и сотни четыре тяжелой по меркам осман кавалерии. И это была далеко не мелочь, на ход войны Стамбула и Москвы подобные потери может действительно заметного влияния и не окажут, но лишняя песчинка на нужную часу весов войны определенно легла. Правда, чтобы уравновесить потерю форта «Черносольный» таких требовалось еще немало… Но мысленный плюсик Олег себе поставил. И рапорт о прошедшем боестолкновении и его итогах Анжелу попросил набросать, чтобы потом все присутствовавшие офицеры его завизировали. Если кто-нибудь будет упрекать капитана эрзац-крейсера в трусости перед лицом врага, такое свидетельство хотя бы одной победы окажется совсем не лишним и сможет заткнуть глотку недоброжелателю. Хотя бы и в переносном смысле.

– Подожди! Ты хочешь сказать, что мы помогали… Вот этим?! – В голосе Щукина, с брезгливой миной ступившего на борт летучей лодки и, похоже, в первый присмотревшегося к находящимся внизу союзникам слышалось нечто среднее между омерзением и суеверным ужасом. С выражением полного душевного потрясения на лице младший магистр взирал вниз на три десятка пилотируемых големов, что встали кругом, образовав в своем центре пятачок довольно неплохо защищенного пространства. Все-таки при одном более или менее современном орудии на каждый метр периметра сравниться с этой импровизированной стеной могла разве только охрана действующей резиденции императора. Выпитое спиртное и экстренная побудка почти никак не сказалось на внешнем виде Щукина, впрочем иного Олег всерьез и не ожидал. Свалить с ног младшего магистра или заставить его страдать от неполадок в организме мог бы разве только слоновья доза снотворного с добавками цианистого калия…И то не наверняка. Вдруг его второе обличье к подобной отраве не восприимчиво и часть своего иммунитета передает первому?

По машинам, будто обезьяны сновали несколько увешанных инструментами ремонтников, на скорую руку устранявшими те повреждения, которые не требовали обязательного ремонта в мастерских. Затягивали дыры в прикрывающей уязвимые места броне, заставляя металл смыкаться подобно пластилину. Меняли деформированные шестерни. Соединяли разорванные на части пучки синтетических мускул. Еще одна группа покинувших свою технику пилотов наскоро обрабатывалась целителем, умудряющимся одновременно бинтовать трех пациентов сразу при помощи телекинеза и чего-то вырезать из четвертого. Еще парочка водителей выскребала из поверженной бронетнхики остатки пилотов, чтобы захоронить в выкопанных металлическими руками могилах. Тяжелораненые к некоторому удивлению Олега отсутствовали. Видимо дело было в том, что если вражеская атака все-таки умудрялась всерьез достать до спрятанного внутри футляра из зачарованной стали человека, то даже малой части вложенных в удар сил обычно хватало на то, чтобы превратить нежную и уязвимую плоть в кровавую кашу.

– А чего не так? – Удивился чародей, поглядывая в сторону виднеющейся вдалеке кавалерии осман. Там наверняка видели, что случилось с посланными в погоню всадниками, однако каких-либо действий пока не предпринимали. Ну, или те оставались на таком расстоянии совершенно незаметны. И их промедлению оставалось только радоваться. В конце-концов, пока враг стоит на месте вместо того, чтобы рваться вглубь страны, откуда-нибудь из тыла вполне могут подтянуться части русской армии.

– Это Бобровы! Там один из них! – В голосе младшего магистра слышалась такая грусть и душевный надрыв, которых он до сего момента ни разу еще не проявлял. Даже после оставления врагу вверенной ему крепости. Впрочем, тогда Щукину особо печалиться было некогда, поскольку он боялся на полную катушку. – Никто кроме этих европейских выскочек не имеет машин, стилизованных под омерзительных водных крыс…Какой позор! Моими руками была спасена кучка недочеловеков, пачкающих свою кровь браками с нелюдью и путающихся с католиками!

– Знакомая фамилия, – самая крупная из стоящих внизу машин и в самом деле была несколько похожа на бобра. Хотя скорее уж человека-бобра, поскольку животные не имеют таких длинных ног и рук, а также обычно не таскают с собой гибрид ружья и алебарды, в дуло которого можно пропихнуть стоящую лошадь. Видимо конструктор решил, что функциональность в данном случае будет все же чуть-чуть важнее полного анатомического соответствия любителям грызть деревья и перекрывать плотинами ручьи, а потому ограничился спускающимися из фальшивого рта декоративными плоскими резцами, да плоским хвостом-противовесом, помогающим шагающей конструкции держать равновесие и способном своим ударом расплющить подобравшегося с тыла противника. Как раз сейчас из этой необычной конечности тройка ремонтников пыталась вытащить вырванный с мясом слоновий бивень. – А это не их земли грабил тот корабль, который мы так и не настигли?

Отвечать младший магистр не стал, видимо считая дальнейшие пояснения ниже своего достоинства. Впрочем, Олег уже и так понял, что их. И едва ли не демонстративное промедление с перехватом драпающего османского судна было совсем не случайным. Оставалось лишь вопросом, насколько взаимна нелюбовь Бобровых с Щукиными и приведет ли столкновение представителей этих двух родов к конфликту, которому не помешает даже наличие многих тысяч османских всадников на горизонте. Старая вражда для аристократов запросто могла оказаться важнее Мировой Войны.

– Ты?! – Олег полагал, что спланировавшим и осуществившим столь дерзкую засаду командиром батальона тяжелой техники окажется какой-нибудь видавший виды старый волк, участвовавший не в одном десятке конфликтов и помнящий битвы Третьей Мировой. С многочисленными шрамами на лице, наградами на облегающем и амортизирующем пилотном комбинезоне, а также почему-то обязательно большими усами. И как раз такой человек из люка стального бобра и вылез. Но оказался он всего лишь бортовым стрелком или кем-то вроде того. А главной в данном шагающем танке, да и в подразделении ему подобных, оказалась хрупкая нежная дива росточком едва достигающая отметки метр двадцать, с большими зелеными глазами, копной растрепанных рыжих волос и не скрывающими ну совсем ничего голубенькими шелковыми одеяниями, из-под которых выпирала непропорционально крупная грудь четвертого размера. Без сомнения в предках у данной волшебницы отметились представители не такой уж и многочисленной на территории России диаспоры гномов. А у тех, в свою очередь, явно имелся какой-нибудь двоюродный дедушка-леприкон, от которого она и унаследовала свою миниатюрность. Иди вообще тетушка-фея. – Вот уж не ожидала, что скажу «спасибо» кому-нибудь из теневиков! Тем более такому, кто уродился слабосилком и отправился на поклон в Петербургскую академию оккультных наук.

Аура незнакомки едва тянула на звание подмастерья, но тем не менее вела она себя перед младшим магистром до крайности уверенно. Не то полагала, будто в отношении неё Щукин не посмеет сделать ни одного неосторожного движения, не то рассчитывала, что в случае агрессии одаренного пятого ранга окружающие их сейчас пилотируемые големы, примерно половина из которых еще несла в себе экипаж, разнесут бывшего коменданта на молекулы.

– Прибереги свои благодарности для кого-нибудь, кого от тебя не тошнит. – Разумеется, о том, что «спасибо» говорить требовалось вовсе не Щукину, младший магистр вспомнить даже и не подумал. – Если бы не война, в жизни бы ты и твой род от меня помощи бы не дождались!

– Коллеги, хватит собачиться между собой! В конце-концов, сейчас у всех нас есть общий враг! – Вступил в их разговор Олег, не намеренный терять время впустую. Очень может быть, что сейчас каждая минута шла на вес золота, даже не взирая на отсутствие в зоне видимости противника, способного повредить летучему судну. Очевидно, данные представители аристократии были знакомы друг с другом и, несмотря на очевидную разницу в силах, принадлежали к одному слою общества. Иначе бы вряд ли волшебница с весьма скромными силами осмелилась отпускать язвительные комментарии в адрес пусть младшего, но магистра. – Если вы не забыли, то не далее чем в дюжине километров отсюда находится туева хуча осман! И провалиться мне на этом месте, если данный отряд тут единственный или хотя бы самый сильный и многочисленный!

– Следите за языком, молодой человек, пока его не вырвали за дерзость… – Встретившись взглядом с Олегом, младший магистр явно пришел к выводу, что данную тему развивать не стоит и обратил свое внимание обратно на миниатюрную девушку. – А вообще какого черта ваши истуканы тут делают? Им же не место в чистом поле!