– Граждане! Спокойно!.. Кто тут Валя и Наташа?
На КПП смолкли все разговоры. Викторович мгновенно стал эпицентром внимания.
– Мы…
От окна отделяются две фигуры. Брюнетка и блондинка. Года по двадцать два. И совсем даже ничего. Это было неожиданно.
Николаич, придирчиво осмотрев, сказал негромко Викторовичу: – Да уж, не крокодилы!
Потом громко:
– Девчонки, вы, вы! Почему опаздываете? Мы ждали вас раньше. Еще в прошлом году! Следуйте за нами.
На КПП – полное недоумённое молчание. Только мичман – дежурный по КПП, смеется, отвернувшись вглубь стеклянной выгородки: он и не такое здесь видел.
Группа выходит из КПП. На КПП напряженное молчание. Какое-то время сквозь открытую дверь не доносится ни звука.
Потом слышится тревожный женский голос: – Куда их повели?
Но четыре человека уже вышли под звездное небо холодной весны. Под голые липы улицы Коминтерна. Под неяркий свет уличных фонарей. В прозрачную атмосферу весеннего Петергофа. Страница жизни перевернута. Назад хода нет!
Молча, поворачиваем налево и ведем новых знакомых в темный и безлюдный Нижний парк, вдоль мрачных черных под светом фонарей и луны ребер забора Верхнего парка. Под сень мокрых елок, голых деревьев и мерзнущих скульптур богов и богинь, муз и вакханок.
Поставленные в галантный век, они и в суровый двадцатый исправно служат целям любви.
Идем попарно: Викторович – с брюнеткой Валей, Николаич – с блондинкой Наташей.
Николаич бодро:
– Девчонки, сегодня будем знакомиться с Воронихинской галереей. В следующий раз и в более светлое время осмотрим еще кое-что из культурных достопримечательностей. В смысле выпьем пива в сорокадверке.
Подружки прижимались к левому боку новых знакомых и не возражали.
Осмотр достопримечательностей проводился в оптимальных условиях: при полном безлюдье Нижнего парка. Дальние огни редких фонарей создавали интим, а яркий свет луны периодически слабел под набегающими легкими облаками. Холодно. Хочется согреться.