Кстати, когда командир после боевой уезжал в академию, он спирт Вове оставил. 75 литров. Знал, что тому пить нельзя. Понадеялся. А Вова – широкой души человек, если самому нельзя, то это не значит, что праздник отменяется. Друзья почти все выжрали. А он сам не пил. Считал дни и недели, как заключенный. И не потому, что алкоголик. Его перестали приглашать на проводы в академии, обмывания званий, юбилеи и просто посиделки. И уже коситься начали, ведь тот, кто с нами не пьет, тот нас закладывает… И начпо наказывать начал. Да, дело шло почти к снятию.
И когда мы однажды собрались через полгода уже после Вовкиной выписки, он держался. А потом дрогнул, попросил налить себе чайную ложку вина сухого. И все время бегал в ванную, посмотреть, пожелтели белки или нет.
А на следующую встречу был уже полноценным гостем.
Врут все эскулапы-коновалы. Не желтеют глаза у офицеров, как бы им, медикам, ни хотелось. И служба со всеми ее атрибутами и издержками от всех болезней нам полезней!
О деньгах
– А вот деньги существительное или прилагательное?
Черт его разберет. Они то так, то этак оборачиваются. Каждый сам решает, когда они что.
Вот мы хорошо на Камчатке получали. Идешь, бывало, по Ялте, жена просит мельхиоровые рюмки купить, с блюдом – в витрине увидела. 130 рублей. Покупаешь. Мне, правда, расческа в виде отбойного молотка больше понравилась, но чего ради женщины не сделаешь? Так себе и отказал в удовольствии, 3 рубля стоила. Жена сказала, экономить надо.
Пью с этих рюмок, а расчесываюсь чем попало. До сих пор жалею, что не купил. Правда, скоро расчесывание умыванием заменю, но все равно обидно – не реализовал мечту. А мог.
Ах, Ялта!
Ужин в ресторане. Денег кучу с собой берешь, рублей 25. Прилагательное. Один раз, правда, прокололся. Вечером только рублей двадцать взял. И стали деньги существительным. Как?
Сидим с женой. Ужинаем. «Мускат красного камня», «Мускат белого камня».
В углу девчонки, видно, общепит, брильянты надели. Да из сумочек достали бранзулетки, кольца, ожерелья. По потолку сполохи пошли…
Жена кричит: «Я тоже такое хочу!»
Мысли сразу: «Чего я ТАМ служу, если здесь так хорошо? А в Киеве огурцы по пять копеек кило, а у нас шесть рублей. А зарплата только двойная». Объяснил жене. Вроде, поняла. Но, чувствую, в Киеве остаться хочет.
Ладно, блики закончились, как и ужин, девчонки брильянты опять в сумочки спрятали.
Время расчета. У меня двадцать рублей. Жена, а она инженером-сметчиком была, говорит: «У нас шести рублей не хватает, чтоб расплатиться. Я посчитала. Зачем мы этот „Белого камня“ брали? И дорого, и лишний он тебе был».
Говорю: «Ты точно посчитала? Если что, у меня часы «Командирские». Лучшие в мире. «Роллекс» просто отдыхает. Заложим. Или ты посидишь, я на съемную квартиру съезжу, денег возьму».
Она боится одна сидеть, мужа ждать. Меня. Знает, как завеюсь: то друг, то еще кто… А ей минимум до утра ждать в этом случае. А у меня все случаи эти… Объясняю, что Ялта не Камчатка, чтоб в гости ходить ночью. Убедил. Но часы попросила оставить, если за деньгами ехать придется.
В общем, пропал вечер. Счет, как приговор. На нервах сидим, еще каких. С каждой минутой напряжение растет.
ebooksa