– Грушицкого.
– Когда он дежурит?
– Послезавтра.
– Сколько стоит зеркало?
– Долларов семьдесят-восемьдесят.
– Почему так дорого?
– Так оно же отдельно не продается – только в сборке. Боюсь, мы и в эту сумму не уложимся.
– Куда еще дороже?
– Оно автоматическое, не ручное. А это всегда дороже.
– Блин! Одни убытки с этой стоянкой, – подытожил капитан.
– Из зарплаты вычтите – тогда до них дойдет! – предложил Миша.
– Я так и сделаю! – сурово произнес Гуров, и, видя, что автослесарь порывается еще чем-то огорошить, кивнул головой, как бы спрашивая: “Что еще?"
– Бабки приходили из дома, что напротив, – продолжал докладывать Миша. Он явно выслуживался перед капитаном, и это было естественным при нынешнем уровне безработицы.
– Им-то что надо?
– Г оворят, будто по ночам тут шум и гам, девки визжат.
– Естественно. Здесь же воинская часть. Дело молодое.
– Но они к командиру не пошли жаловаться, а сразу ко мне. Мол, ваши охранники, и особенно высокий такой, с короткой стрижкой и бакенбардами.
– И что этот с бакенбардами?
– Песни матерные горлопанил, бутылками гремел.
– Это Костя, – вычислил капитан. – Сын замначальника таможни.