Осколки клана. Том 2,

Глава 17

С низким фырчанием нагруженного мотора мой пароцикл мчался по кольцевой брильянтовой дороге, оставляя за спиной длинный белёсый шлейф медленно растворяющегося в морозном воздухе пара. Закованные по сезону в цепную сетку колёса аппарата, легко вгрызались в намороженную корку, покрывавшую дорожное полотно, разбрасывая в разные стороны искрящееся на вечернем солнце ледяное крошево, а изредка встречающиеся свежие сугробы, взрывались пышными облаками медленно оседающих снежинок.

Огромная и таинственная громада Кремля, словно бы зубьями, окружённая небоскрёбами кланов-ближников княжеской семьи, медленно и как бы лениво проползала справа от меня, затмевая другие высотки, а с лева, где-то на горизонте между могучими стенами других родовых чародейских гнёзд можно было разглядеть непрерывную белую полосу окружавшей полис стены. Впрочем, красоты Москвы интересовали меня в данный момент не так уж и сильно, всё же на обледенелой дороге следовало сохранять определённую осторожность и бдительность. Однако иногда, я всё же оборачивался, но только для того, чтобы ещё раз бросить взгляд на небольшую процессию из пассажирских паровиков, медленно двигающихся прямиком к центру города.

Сегодня, эти роскошные, словно бы сошедшие с картинок журналов о лучшей современной технике, везли в своём чреве новое поколение школяров из выпускных классов Тимирязевской Академии, прямиком в святая-святых нашего полиса на очередную церемонию по случаю Дня Уробороса. Сегодня это был праздник для Хельги Громовой, её подруг и товарищей, а в прошлом году, я сам, всё ещё немного диковатый и необразованный, нервничал внутри из удобного салона, не зная как относиться к тому, что Ольга Васильевна не желала отпускать меня на это мероприятие.

Забавно! Прошло всего-то двенадцать месяцев, а столько всего произошло в моей жизни. И хорошего и плохого. Казалось бы, вот я сижу в мягком кресле, изредка поправляя неудобный воротник не разношенной казённой парадной формы, а вокруг столько радостных и возбуждённых лиц одноклассников! Однако, стоило Уроборосу сделать всего один полный оборот вокруг Великого Древа и стольких из них уже нет с нами… Толстый Борис, фамилии которого я уже и не вспомню, очкастая староста Танечка Сикорская, Комичев, вспоминать о котором совершенно не хотелось, ещё несколько человек из нашего и параллельного класса и вот теперь Ульрих.

Хмыкнув, я тряхнул головой, прогоняя безрадостные мысли и чтобы отвлечься, сосредоточился на поблескивающей под солнечными лучами дороге. Впрочем, накатившую лёгкую грусть, буквально смыло воспоминание о том, как прекрасна в своём вечернем платье была сегодня Хельга, которую мне довелось увидеть прямо перед выездом кортежа, к которому я собственно и присоединился на своём перицикле. Не сказать, чтобы охранявшие паробусы чародеи были рады этому факту, но так как я не пытался встать в общую колонну, а просто следовал за паровиками на некотором расстоянии, законных возражений из-за моего присутствия у них не возникло.

М да! Хельга… С момента нашего не шибко удачного свидания прошло чуть меньше недели и ситуация как-то сама собой вроде бы устаканилась. С Ниной после случившейся с ней истерики, отношения, в общем-то, не сильно изменились. Она всё так же осталась весёлой и болтливой «Энциклопедией на ножках» Ефимовой, пусть порой чуть более тихой, чем обычно и какой-то загадочной.

Ну а младшая Громова сама нашла мня во вторник и была настолько счастлива и довольна, что весь негатив к её клану, взращённый во мне за эти пару суток, как то сам собой забился в самый тёмный уголок души. Как я понял из её немного сумбурных и неполных объяснений, встретивший нас человек, был для неё кем-то вроде второго отца и, к сожалению, недавно вернувшись в Полис, оказался немного не в курсе последних событий в клане. В любом случае, случившееся — не более чем недоразумение, и если я вдруг пожелаю ещё раз пригласить дочь Громовых куда-нибудь, у меня теперь на это есть разрешение самого Главы Клана.

Естественно, что в тот же момент ничего планировать мы не стали, даже если и очень хотелось. Это просто-напросто неприлично для такой девушки как Хельга в её возрасте, так часто принимать приглашения от одного и того же мужчины, не являющегося при этом родственником или официальным женихом. Что естественно, никак не мешает «тайным» взаимоотношениям не переходящим определённые рамки каковы были между Ефимовой и Ульрихом. Или исполнению воли старших, как в случае проявлявшей мне благосклонность Уткиной.

Казалось бы, глупые правила, но до тех пор покуда девушка из высших иерархий кланов не становится официальной чародейкой, пусть и всего лишь студенткой, она обязана держать марку, избегая некоторых компрометирующих её честь вольностей. Получив же официальный статус, она, по сути, в глазах окружающих становится взрослой и получает определённые права, в то время как семья может продолжать считать её ребёнком вплоть до выпуска из Академии.

В общем-то, это применимо и к юношам. Например — ко мне. Чуть в меньшей мере конечно, потому как в свиданиях меня не ограничивали, но всё же будучи с сентября совершеннолетним, у меня до сих пор есть официальная опекунша, которая занимается многими связанными со мной вопросами.

Некоторые же послабления связанные с взаимоотношениями с противоположенным полом для клановых барышень, объясняются во многом с выбранной стезёй служения полису. Да все надеются на воспитание и благоразумие своих дочерей, плюс в боевые руки стараются не ставить вместе выявленные парочки, но мы молоды, а у нас уже сейчас довольно опасная работа! Агрессия, адреналин и случайное влечение, в конце-то концов, не поручится никто за происходящее на уединённой полянке и под удобной корягой во время миссии… Так что на подобных моментах жизни девушек-чародеек общество старается не заострять внимание, фокусируясь на скромности и поведении во время школьной жизни, а так же супружеской верности для тех, для кого это актуально.

Да и не проконтролируешь подобные моменты особо, если конечно нет катастрофических последствий в виде незапланированных спиногрызов! Ведь, обычная проверка для чародейки и кровь в первую брачную ночь — оказывается не показатель непорочности, а наоборот повод для некоторых подозрений. Ольга Васильевна и Эльдара Сильверовна, разговаривая летом со мной на эту тему, буквально шокировали меня, сообщив, что у многих девочек девственная плева повреждается естественным образом во время физических тренировок, а особенно при растяжках. Так что чаще всего, восстанавливать её просто-напросто бесполезно.

Ну и да — с Никитой у меня появились некоторые шероховатости. Парню явно не понравилось, что двоюродная сестра обвела его вокруг пальца, после чего реагируя на внештатную ситуацию, он показал себя в клане не с самой лучшей стороны. Впрочем, общаясь время от времени с Громовым старшим, я давно уже привык к тому, что он был довольно обидчивым, но при этом отходчивым типом. Так и в этот раз, прекрасно понимая, что я также как и он, жертва одной малолетней начинающей интриганки он дулся на меня скорее за компанию, нежели действительно думал, что я должен был найти его и лично уведомить о правильном времени нашего свидания.

Толкнув каблуком ножную педаль, я со свистом стравил избыточное, уже не рабочее давление, предупреждая ползущий по брильянтовой дороге передо мной роскошный паровой лимузин, что иду на обгон. Пароцикл послушно запыхтел на новых оборотах и ускорился, обходя очередную попутную машину по левому борту, под крик и маты высунувшегося из окна шофёра.

Не то, что я был бы в чём-то не прав, чтобы заслужить подобные нелестные эпитеты в свой адрес. Просто у всей паровой техники был один незначительный недостаток, который особенно ярко проявлялся в морозную погоду. В старых моделях, на естественных природных источниках энергии, трубы дымили и чадили из топки. В новых же, сконструированных с использованием элементальных печатей внутри самого котла, сбрасывая «нерабочие» избытки пара. Вот только если у обычных паровиков, трубы располагались выхлопом вверх, то у таких пароциклов как у меня, они были направлены вниз, что не добавляло приятных ощущений другим участникам дорожного движения, вынужденным какое-то время ехать частично ослеплёнными в слегка попахивающем белёсом облаке.

Мой путь лежал на северо-юг Полиса. В район называемый «Воробьёвы Кручи», где находился небоскрёб одноимённого клана, пусть до сих пор мощного, но давно уже утратившего как былое величие, так и монополию в данном районе Москвы. Однако, до сих пор державшего лидерство среди равных, чьи небоскрёбы давно уже вознеслись к небесам на землях когда-то безраздельно принадлежавших Воробьёвым.

Впрочем, лично мне эти воздушники, плотно окопавшиеся в кольце молодых «железных» кланов промышленной зоны были и даром не нужны. Куда как больше меня интересовал один Золотых дел анжинерный мастер, «интересного» происхождения, вроде бы как официально отколовшийся, но, тем не менее, поселивший не так уж далеко от крупного анклава идишей, расположенного неподалёку от владений Воробьёвых.

Даже думать не хотелось, как и зачем его несчастный похищенный малолетний сын оказался вместе с наёмниками в канализации фактически на другой стороне Полиса. По словам идиша, переданным мне Ольгой Васильевной: «Мы-таки решили эту проблему. Так что не стоит таким уважаемым людям беспокоиться!» Надо сказать — я и не беспокоился, потому как желание навестить Золотых дел анжинерного мастера, появилось не просто так и было никак не связано с имеющимися у него ко мне долгами.

Уже на подъезде к пандусу, ведущему на нужную мне дорогу четвёртого уровня, с одного из съездов радиальных брильянтовых дорог на кольцевую вырвалась группа из пяти пароциклистов, идущих красивым слаженным клином. Я даже залюбовался в зеркальце заднего вида, как сноровисто они разъехались с нёсшимся навстречу паровиком, но затем заметил, что незнакомцы, завидев меня, резко ускорились, прямо на ходу пристраиваясь в открытое полукольцо.