— Внимание экипажу корабля! — включив передатчик, произнес я в микрофон. Мой голос разносился по всему кораблю. — Готовьтесь к перегрузкам. Сейчас повоюем, — ага, дождетесь вы, что я сдамся. Так я и поверил на слово! Стоит нам снять щиты — и тройной залп просто разворотит Риан-Эго. А на боте, небось, будет штурм-отряд!
— Арфа, — обратился я вслух к своему управляющему ИскИну, отключив микрофон громкой связи, — ты просканировала корабли противника?
— Да, нур Капитан, — отозвался приятный женский голос. Если не знать, что это ИскИн, то представляется тридцатилетняя красивая женщина, вроде служащей клиники Нейросеть. Голос внушал доверие. — два крейсера имеют повышенную опасность в связи с бо́льшим числом выступов, нежели у других крейсеров такой же марки, что имеются в моей базе данных. Глубже я не смогла заглянуть — помешали щиты, нур Капитан.
— Мы можем уйти в варп? — задал я следующий вопрос, размышляя о побеге.
— Здесь действуют глушители — корабль не сможет перейти в гипердрайв.
Лайла молча села за один из пультов, стоящих в рубке, подключаясь нейросетью и закрывая глаза.
— Ясно… — пробормотал я потрясенно. Становилось немного страшно. — Ладно, тогда по команде разгон прямо по курсу, на таран центрального крейсера. Дополнительную энергию четвертого реактора в разгон. Остальную — в носовые щиты первой трети корабля.
— Есть, нур капитан!
Значит туннельники говорите?.. Львиная доля энергии уходит на это оружие, а что достается щитам?.. То-то и оно. Бить после разрядки. Всё просто.
Через десять минут с центрального крейсера отделилась небольшая точка бота. Выдохнув, я оскалился: — Полный вперед!!
Так как Лайла уселась в кресло пилота, мне не было смысла подключаться — нужно было следить за обстановкой и командовать. Закрепившись в своем, главном кресле, я размял шею. По телу пробежало злое предвкушение, сердце равномерно забилось в грудную клетку, разгоняя адреналин.
Корабль устремился вперед, стремительно набирая скорость. Конечно, движки это повредит, ну да ничего. Живы будем — не помрем, как говорил другой мой знакомый. Не зря я поставил шесть штук в корму.
Крейсеры находились на расстоянии всего лишь четырех с небольшим километров — для моего корабля не так-то и много. Да и для ракет удобно — они успеют очень быстро преодолеть это расстояние и сбить их турелями ПКО с такой дистанции очень и очень трудно. Залп ракет из двенадцати средних пусковых это страшная вещь. Осталось выбрать цель. Должно быть противник ожидал стандартных москитов и стандартное же вооружение носителя — тогда дистанция в четыре с лишним километра без особых проблем позволит отстрелить всех дронов-москитов.
В следующее мгновение выстрел из орудия, встроенного в носовую часть правого крейсера, длинным ярко-белым лучом вонзился в щиты… и бесследно пропал спустя секунду. Я бросил взгляд на индикаторы — пятьдесят четыре процента щита как небывало.
«Малые туннельники» — определил я тип орудий. Большие пробили бы с одного выстрела.
— Мощность реактора на полную, всё в щиты, — отдал я команду ИскИну, внутренне содрогаясь. — Залп в правый крейсер!!
В эту секунду камера подающая дейтерий и тритий в реактор захлопнулась и открылась камера с гелием-три, который всё это время откачивался из бублика, образуясь там в результате столкновений атомов водорода.
Я с гордостью пронаблюдал, как двенадцать пусковых шахт запускают тучу ракет, тут же устремляющихся в правый вражеский корабль. Учитывая, что он только что потратил львиную долю энергии на туннельник…
Врезавшиеся в тяжелый крейсер ракеты подтвердили мою догадку о слабости щитов противника после залпа — снайперские крейсеры должны бить из-за позиций союзников и действовать под прикрытием. Крейсер буквально разнесло в дребезги, и его обломки задрейфовали куда-то в сторону. Двести сорок средних ракет пережить очень сложно, пусть и долетело из них, наверное, штук сто — сто пятьдесят.
В этот момент выстрелил центральный крейсер. Слишком поздно. В течении нескольких секунд оставшийся водород полностью выгорел, а гелий-три начал стремительно разгораться, повышая температуру напитывая энергетику корабля сразу из четырех реакторов. Учитывая, что мощь каждого реактора за секунды возрастает в полтора раза… вместо трех тысяч шестисот единиц гигават в час, реакторы спустя семь секунд вырабатывали почти пять с половиной тысяч! Энергоемкость щитов и скорость их восстановления сразу возросла. Выстрел снес всего лишь тридцать процентов энергетики носовых щитов.