Я вновь вернулся мыслями к Лайле Сарт. Что, если она солгала? Что, если заметила, как я жалею её, и подыграла?.. Ч-черт. Я не знаю. Как-минимум нужно поддержать её, а там посмотрим. Кстати! Как там Варисса? Пароли-то я сменил, а значит можно её развязать и выложить офицерские пайки — других на корабле не было. Для начала — двадцать штук. Потом посмотрим.
Добравшись до своей бывшей камеры, я хмыкнул, увидев связанную Вариссу. Дежа Вю. Только теперь я нахожусь на её месте, а она на моём. Вот только бить я её не буду… не хватало ещё примерять на себя её поведение! Чем тогда я от нее буду отличаться? Ну уж нет. Всадив парализующую иглу из игольника в шею женщины, я развязал её и, бросив рядом двадцать пайков, отчетливо произнес:
— Это тебе на девять дней. Добавки получишь потом, так что экономь.
Да, я поступаю как подонок, но имею право на месть. Пусть сама поживет как собака, как заставляла жить меня, избивая до потери пульса. Развернувшись, я вышел из камеры заключения, направился в каюту Лайлы. Отдав приказ ИскИну контролировать девчонку по камере наблюдения внутри каюты и оценивать возможный от нее вред моему организму, я неслышно зашел в комнату. Комбинезон девушки лежал рядом с кроватью. Укладываться к ней в своем холодном комбинезоне? Ч-черт…
Стянув с себя комбинезон, я пожалел о том, что здесь нет нижнего белья — оно бы пригодилось. Выдохнув и уняв колотящееся сердце, я забрался к ней под одеяло и нежно обнял со спины, утыкаясь в волосы, пахнущие каким-то шампунем. Она даже не дернулась, лишь прижалась всем телом ко мне, — видимо, неосознанно ей хотелось ощутить кого-нибудь близкого и теплого рядом с собой, чтобы согреться и убрать холод и боль из глубины души. Вздохнув, я закрыл глаза… Ничего делать я с ней не собирался — лишь пожалеть.
Глава тринадцатая
Пробуждение было приятным. Ещё бы! Прижимаешь к себе красивую девушку, а та прижимается к твоей груди, словно воробушек, которого хочется защитить от окружающего мира и не дать никому в обиду. Словно маленького слепого котенка. Накормить, напоить и в теплое одеяло завернуть, лишь бы не помер и был счастлив… Сердце защемило от нежности к девушке, и я погладил её по плечу, скосив взгляд вниз. Спит… В этот момент девушка открыла глаза и повернула голову, уперевшись карими глазами в аналогичные мои. Игра в гляделки продолжалась около минуты, после чего девушка вновь опустила голову и прижала левое ухо к моей груди.
— Тепло… — тихо сказала она и крепче обняла. Проведя ладонью по плечу девушки, я улыбнулся — кажется, оттаивает от вчерашнего.
— Почему ты так ведешь себя? — неожиданно спросила она, не открывая глаз.
— Как «так»? — я приподнял левую бровь. Жаль, что она этого не видит.
— Странно. Нормальные люди так не ведут. И не спят с пленницами и пиратами, — на этом месте я хмыкнул. — Я захватила тебя и держала тебя в плену. В конце концов, я могу убить тебя в любой момент, но ты просто лежишь рядом со мной. Согреваешь теплом своей души, буквально даря мне… Что-то такое… — она нахмурилась, не открывая глаз — Даже не хочется отстраняться от тебя, а наоборот… есть желание свернуться в клубочек рядом с тобой. Ты приятный, хотя ты младше меня. Не понимаю… — она замолчала и выдохнула, по-прежнему не открывая глаз.
— Просто… Мне жалко тебя, — прикрыв глаза, коротко ответил я с легкой грустью в голосе и крепче прижал её к себе. Сердце вновь защемило от нежности и горя.
— Не боишься? — вдруг спросила она.
— Нет. Ты другая. Непохожа на… — я запнулся, соображая, стоит ли говорить, — свою мать.
Я не стал добавлять, что глупо было бы убивать меня или как-то вредить, находясь на враждебном ей корабле. Не будет меня — дроны её быстро на ноль помножат. И она это понимает, так бы давно прибила, наверное.
— Я управляла людьми как пешками! — судя по ощущениям, девушка повернула голову и взглянула на меня. Тем не менее, я не собирался открывать глаза.
Она продолжила:
— Я убивала их. Отправляла в рабство. Думаешь я невинна?! — она начала повышать голос.
— Жизнь такая штука… иногда нет возможности поступить хорошо. Тогда ты выбираешь между одним злом и другим, чтобы выжить самому. — я вспомнил пример с поездом и рычагом. Как ни дерни, всё равно кто-то умрет — Я сам манипулировал людьми. И сам не безгрешен. Невинны лишь младенцы.
Кстати, это чистая правда. Та же Кассилити — я хоть и помогаю ей, но не до конца откровенен и хочу полностью владеть кораблем, а не быть равным партнером. Не доверяю.