– А хозяин дома об этом знает?
– Поэтому и живу, что знает.
– Я на всякий случай спросил.
Большой, с пристройками и переходами дом занимал четверть квартала. Разумеется, Маэс жил тут не один. В таких домах не живут в одиночестве. Почтенный отец семейства, его домочадцы, дети, родственники, рабы и клиенты, которым ещё не посчастливилось стать рабами – вот кто населяет эти залы, комнаты, подвалы и переходы.
Дом был устроен по тому же плану, что поместье госпожи Стратиры – более-менее правильный прямоугольник строений вокруг внутреннего дворика. Как и бывает в городах, этот дом порядочно разросся: этаж громоздился на этаж, стены неровные, три из двух ворот замурованы.
Построенный достаточно далеко от главной улицы, он раньше не блистал своим видом. А теперь он и вовсе напоминал дряхлого старика, который не решается умереть до конца. Когда-то красные колонны облупились, пятна отвалившейся штукатурки зияли на стенах, и пушистый мох облепил водосток.
Интересно, как выглядит здешний хозяин? Он такой же дряхлый – или просто слишком молод и красив, чтобы интересоваться состоянием дома, в котором сам не живёт?
Хозяина, однако, нигде не было видно. Зато в чёрной дыре единственных ворот стояли двое парней примерно их возраста с незнакомыми губастыми лицами. На голове у парней были красные колпаки иноземного покроя, а в руках – палки.
– Привет, сарды, – Маэс хищно заулыбался, – По какому поводу фригийские колпаки носим?
– А тебе какое дело? Мы тебя всё равно не пустим.
– Я здесь, если что, живу.
– Тем более не пустим.
– Давайте по-хорошему. Я ведь злой.
– Может и злой. Но безопасный.
– Так, ребята, вы перестаёте мне нравится. Вы хоть знаете, кто я такой?
– Знаем слишком хорошо.
– И не пускаете?
– Поэтому и не пускаем.
– Значит, не пускаете. Ну, хорошо…
– Для тебя – ничего хорошего.