Восстание

Тут не поспоришь, когда Кейн преподнес это таким вот образом, я изумилась чудесам природы, с которыми живу на одной планете, но даже не подозреваю об их существовании.

— Иммунная сыворотка создана на основе наших антител, — продолжал Кейн. — Как я уже сказал, вирус можно победить, только если воздействовать на все измененные им гены одновременно. Помнишь, я сравнивал три вида ДНК: нашу, человеческую и вирусную?

Я кивнула.

— Ты сказал, что найти все измененные вирусом гены невозможно.

— Потому что сложно понять, какие гены вирус изменил, а какие нет. Есть люди-носители гена, который вызывает серповидно-клеточную анемию, чьи симптомы схожи с острой анемией, или, проще говоря, с потребностью в крови, поскольку костный мозг вырабатывает аномальные виды эритроцитов. Особо тяжелые случаи лечили переливаниями крови. Все как с нашим вирусом. Гены серповидно-клеточной анемии резко смазывают всю картину измененных вирусом генов: ты уже не сможешь понять, а человек страдает от анемии из-за вируса или это врожденное?

— То есть, хочешь сказать, что есть наследственные гены, по которым сложно определить, изменил ли их вирус?

— Наследственные или нет, но вычисления они смазывают. Компьютер не может их определить, а чтобы различить их под микроскопом человеческим глазом, мне нужна команда из сотни тысяч ассистентов и много десятков лет, чтобы проанализировать каждый ген.

Кейн поправил на моей голове секси-шапку, корректируя положение датчика.

— То есть на основе двух показателей: ДНК вируса и ДНК человека, сложно создать антивирусный препарат, — продолжал Кейн. — Ты не знаешь, к чему подвести эти мутации, к какому общему знаменателю. Но когда ты вводишь в уравнение третью переменную, то бишь нашу с тобой ДНК, то она выступает тут как маркер. Теперь ты видишь: что было, что добавилось и что должно получиться в итоге.

— И ты думаешь, реально подвести ДНК зараженных к нашей?

— Ты должна понять, что вирус не изобрел чего-то нового. Все эти симптомы у зараженных взяты из разных недомоганий, существовавших всю нашу историю. Измененный метаболизм — это следствие острой пищевой аллергии, сказывающейся на всем пищеварительном тракте. Из-за аллергии организм приспособился к получению всех необходимых микроэлементов и аминокислот из крови укушенного. У обычного человека при пищевой аллергии воспаляются органы, пища плохо усваивается, на выходе — безостановочная диарея. И как ее лечат? Меняют корм. По сути, ты ешь то же самое, просто в другой форме.

— А как быть с… — тут я зарычала и скрючила пальцы в воздухе, изображая знакомого нам монстра.

Кейн пытался сдержаться, но уголки губ все же дернулись.

Вот, что я делаю? Я вроде пытаюсь создать из себя образ ответственного толкового и отважного солдата, а на выходе, как сказал Кейн, вот такой зрительный понос.

— Это обычное приспособление организма к хищническому образу жизни. Поменялся стиль питания, изменилось и само тело — яркий пример эволюции. У хищников развиты органы захвата и удержания добычи: когти, зубы, широкие пасти. Они наделены усовершенствованными органами преследования для более быстрого перемещения: удлинение задних конечностей, укрепление передних. Запустить процесс изменения тела не составило труда. Гораздо большая проблема состоит в том, что вирусу удалось отключить человеческое сознание.

— Я думала, они свихнулись из-за голода.

— Это именно то, чему учат нынешнее поколение на базах. К моему огромному сожалению. Но я был там, Тесса. И я все видел.

Кейн вдруг посмотрел на меня так горестно и так сосредоточенно, словно пытался мысленно мне передать свои воспоминания.

— У нас было много пищи для них.

— Да, ты говорил, что вы делали им переливания, — я вспоминала нашу его первую лекцию для меня и не могла не заметить, насколько терпеливым и мягким он стал теперь.