Последняя битва

— Да, но надо отбегать подальше, иначе тоже под раздачу попадем! — кричит командир.

— Какой безопасный радиус?

— Не менее шести метров!

— А если поразит?

— Все платы Фелин выжжет, солдат потеряет всю систему.

— Сколько тактик разработали?

— Порядка тридцати шести. Еще не предел!

— Здорово. Можно посмотреть?

— Конечно!

Я вставляю наушник в ухо, чтобы слушать переговоры солдат.

— Произвожу разметку, — звучит задорный голос Хайдрун.

Она тоже осталась с нами навсегда голосом Фелин, сопровождает бойцов в миссиях и переживает за них.

Во время упражнения я задаю солдатам вопросы, ответы на которые уже знаю. Им нравится демонстрировать свои знания и умению главнокомандующему. По себе знаю. Я обожала, когда Триггер наблюдал за мной, потом отводил в сторону поучал, указывал на слабые и сильные стороны, давал советы. В нем было хорошее. С годами замечаю, как ненависть к нему утихает, и часто просыпается благодарность. Когда я говорю об этом Калебу, он отвечает, что я старею.

Он подошел ко мне, и мы вместе наблюдали за работой солдат, вспоминая, как когда-то давно, уже наверное в прошлой жизни, были на их месте. Мы стараемся их подбадривать, вдалбливаем каждый день неизменную мантру: Падальщики — последняя надежда, негаснущая, непобедимая, вечная…

Тренировки интенсивные. Сопля их не жалеет. И снова преисполняюсь гордостью. Электрограната вообще чума. Не знаю, что там курит мой брат в своих огнестрельных лабораториях, но он придумывает эффективное оружие, правда забывает, что иногда им пользуются не мутанты, а обычные люди, а они, как известно, бесконечным здоровьем не обладают.

— Отличная работа! — кричу я запыхавшимся солдатам в конце тренировки.

Они радостно отдают честь и я покидаю блок.

— Как насчет киновечера? — спрашивает Калеб, пока солдаты покидают тренажерный зал.

— Не могу. Работы много. На следующей неделе вылазка, — отвечаю я.

— Куда?