Орден-I

Лиам снова был тут. По его груди словно грузовик проехал. Медики отстранили серба и теперь копошились над ним с удвоенной силой, сняли с него жилет, разрезали одежду и пытались сделать так, чтобы он пережил этот день. Его сердце так устало, оно вжималось куда-то в угол груди, когда в него раз за разом разряжали дефибриллятор.

Ещё удар. И вдох. Насильственый. Словно ему в лёгкие выливают кипяток, он жжёт каждую альвеолу и бронх, колыхается и хлюпает внутри. Почему он не может дышать сам? И нужно ли ему это вообще?

Тут только боль. А там было так спокойно и тихо.

— Есть синусовый ритм! — прокричал незнакомый голос с какой-то ноткой радости.

— Слишком уж много крови потерял, чёрт. Лёгкие на ладан дышат, рука устала. Несите ещё пакет! Надо его как-то стабилизировать и вести. Он уже должен быть на столе у хирурга.

Зрение сфокусировалось на чём-то большом и подрагивающем. Принц Винцелл стоял на коленях, он всё ещё был жив. Вокруг него копошились люди в белых халатах, они пытались извлечь крыло ангела из живота этой важной птицы. Бекки с тревогой бегала вокруг и выкрикивала им приказания. Какая неравная атмосфера. А вот принц спокоен.

Немигающий взгляд последнего из его зрачков, он следил за тем, что делали с Лиамом. В тот момент он думал, какие же люди хрупкие в сравнении с их родом. И это хрупкость ничто, в сравнении с силой воли и отвагой, что заставляет эти хрупкие создания разбиваться об таких титанов, каким являлся их враг. И побеждать.

К принцу наконец доставили соразмерные носилки. С трудом отпилили выпирающие куски инородного тела бензорезом и собирались грузить. Из огромной сквозной раны в его животе уже и не текла синеватая склизкая кровь, но суриец казалось и не замечал этого, отпихивал медиков в стороны, и не отрываясь смотрел на последний бой Лиама.

— Ты как дополз-то вообще? — сжимал его руку Йован. — Чёртова Тара! Я больше никогда не отдам тебя этой безразличной сучке. Она должна была остановить тебя, отвезти тебя в резерв, эвакуировать, твою мать! Я вот целый, ни царапины на этот раз. Посмотрел, что тут происходит, и не полез. И мне не стыдно. А ты на кой чёрт полез? Решил, что ты герой какой-то? Хренас-два! Неужели я тебя так плохо учил? Ладно-ладно, только дыши. Не сержусь я. Ты молодец, малой, держись, скоро мы вытащим тебя отсюда и увезём в хорошее место, где тебя подлатают. Вот, поверни чутка голову, смотри, больше такого никогда не увидишь!

Лиам смотрел. В тело Дэвана забивали какие-то колья похожие на старые, железнодорожные, они были покрыты затейливыми письменами. Его резали и расчленяли клинками необычной формы, распыляли на него огонь, окропляли кислотой, оборачивали цепями и нитями, читали над ним слова на неизвестных языках. Пока от тела, которое занимал бог, не остались лишь черные комки пепла. Потрёпанные контрмаги суетились как муравьи, заворачивали останки в белые тряпки, складывали в каменные коробки и грузили в ящики, расписанные причудливой вязью.

— Подружка твоя лысая стоит, ругается! Аристократка она или кто? Думал, я не знаю про ваши шашни ночные? Ну, у тебя и вкус. Хотя… кто бы говорил, да? В приницпе, через это херню все проходят. Всем же интересно… ну… как там дела обстоят не у наших баб, а у других. Камеры бы хоть отключал, школяр зелёный! Башку ему оторвала! Руками оторвала, видел? А говорили пацифистка… Чего сразу её не позвали, раз она могла разобраться тут со всем? Охренеть просто. Орёт вон, говорит, что не вернётся уже божонок этот и чтоб мы тело в покое оставили. Мол, не по-христиански так. А наши парни-то простые, на всякий пожарный — раскидают останки этого ублюдка по всей Цепи, в океанах, трясинах и вулканах так, что он больше никогда не соберётся в кучу. И не дадут ему сбежать туда, откуда он пришёл, и повторить всё снова. Прикуют его цепью к телу, сделают его могилой. Так он и будет гнить до конца всего сущего, если магические печати выдержат. На несколько веков точно хватит. Надеюсь, он всё это будет чувствовать. Террорист хренов! Последователей его тоже дожмём, даже памяти никакой не останется. Дыши приятель. Всё кончилось, приятель, мы победили. Город выстоял. Сейчас поедем отмечать. Знаю я один кабак…

Голос Йована стал слабеть. На этот раз, на сербе, и правда, не было и царапины. Это хорошо. С ним всё будет в порядке. И Уна тоже в порядке. Все в порядке. Он может идти.

Лиам снова погрузился на глубину, и его сердце снова сжимали, чтобы он не остался там навечно.

Темнота. Айда тогда позвонила ему. Лиам только вернулся из третьей командировки. Они похоронили Бенисио месяцев шесть назад. Её голос снова звенел, как будто ничего и не случилось. Они говорили несколько часов, шутили и смеялись, она не была грустной или потерянной. Она хотела вернуться к танцам, сбросить пару лишних килограмм, сходить к стоматологу, отдать машину в сервис и жаловалась на нового начальника на работе.

Потом Лиам вспоминал, что с ней всё-таки что-то было не так. Винил себя в том, что не заметил. Отказался проехать два часа на машине и погулять с ней, слишком устал с дороги. Планировал заехать к ней уже отдохнувшим на пару недель. Дурак. Надо было сорваться. Может быть, ничего этого и не было бы.

Она тогда спросила, как умер её муж. Лиам впервые рассказал ей, почему его похоронили в закрытом гробу. И ещё он рассказал, каким Бенисио был морпехом и другом. Как он спас жизнь Лиаму. Как Лиам не смог ему отплатить. В конце она поплакала, и Лиам решил, что ей легче.

Ранним утром перед ним снова загорелся номер Айды. Он поднял трубку, но на том конце был мужской голос. Такой спокойный и отчуждённый, словно это был далеко не первый такой разговор. Голос попросил назвать Лиама своё имя и рассказать, кем он приходится Айде. Лиам подчинился. И потом этот холодный человек на том конце провода сказал, что Айда мертва. Выстрелила себе в грудь из пистолета Бенисио. Голос спросил Лиама, как найти её родственников. Но у неё и не было родственников. Никого не осталось.

Так пусто стало внутри, словно лампочку выкрутили.

Лиам всё-таки поехал к ней. Это он смотрел на её тело в морге, такое холодное, странное и не похожее совсем на Айду, лишённое чего-то. Но… он сказал им: «Это Айда». Они ответили, что соболезнуют, но Лиам знал, что им на самом деле наплевать. Он организовал её похороны рядом с мужем, и пытался что-то выдавить из себя на её поминках, но не смог.

Всё прошло хорошо. Айда и не знала, сколько друзей и морпехов придёт проводить её в последний путь.