Лестница вела его в темноту, изгибалась всё больше и по ощущениям была куда длиннее спуска в «тронный зал». Стены и потолок сжимались и обступали, материал лестницы сменился сначала на обработанный камень, а потом на ступени, вырубленные грубо прямо в скале когда-то очень и очень давно. Последние ступени изгибались под немыслимыми углами, словно пережили ни одно землетрясенье или сошли с картины Эшера, и закончились входом в узкий тоннель с низким сводом.
Чем дальше шёл Лиам, тем сильнее он чувствовал легкую вибрацию и слышал тихий гул. В сырости и затхлом воздухе послышались тяжёлые нотки запаха жёлеза. Вдалеке показался тусклый свет.
Посреди невысокой пещеры, освещаемая факелами, к нему спиной и лицом к странному каменному сооружению, в причудливой позе и сомкнув руки, сидела знакомая фигура. В воздухе витал запах благовоний и свечного дыма. Лиам отчётливо услышал гулкие удары своего сердца. Что-то не очень хорошая идея пришла к нему в голову.
Она стояла к нему спиной, неподвижно словно статуя, скрытая своёй странной одеждой и теребила в руках возвращённый подарок. Смотрела прямо перед собой, на большой камень с тёмным пятном по центру. Молилась идолу, который мазали кровью тысячи лет.
—
Лиам хотел спросить её, какого чёрта ей вообще нужно, почему она преследуют его, и что она вообще такое. Слова крутились у него в голове, то в виде недовольного крика, то спокойные, дипломатичные и рассудительные, но до рта они не доходили.
Она улыбнулась сначала грустно, но потом с теплотой и сказала тихо:
— Порой я ненавижу этот мир, так же как и люблю.
Все свечи разом погасли. Инстинктивно Лиам повернулся боком и перенёс вес тела на заднюю ногу, чтобы выстоять, если она кинется, но ему ничего не угрожало. Он оказался один в полной темноте и оглушающей тишине. Браслет снова был на его руке.
Сердце билось оглушающее и болезненно. Эмоцию, которую он испытал, было бы неправильно назвать страхом. Он не боялся Уны, как боялся террористов или перевёртыша в парке. Не боялся, как своих кошмаров и их завсегдатая — мальчика с простреленной головой. Не испытывал ужаса, как от мысли, что он снова потеряет над собой контроль и вернётся к наркотикам. Ему стало страшно от того, что она ответит на его вопросы. На все разом. Что она нечто такое, что действительно знает все ответы. Ему стало страшно, что услышав их, почва под его ногами просто перестанет существовать, мир его треснет по швам и разлетится, и вмиг станет необъятным и пугающим. В этом новом мире Лиаму будет просто не на что опереться.
Он испугался этого, и где-то между его ударами сердца она это почувствовала.
— Ну как? Решил свой вопрос? — Крис с тревогой оглядел вернувшегося из подземелья Лиама и завёл двигатель. — Ладно. Потом расскажешь.
***
Благородный серб отвёз его в закусочную и напоил отменным кофе. Лиам чувствовал себя паршиво и внешне, и внутренне. У него слово забрали всю энергию и опустошили. И это было не просто расстройство от неудачи и собственной тупости.
Кофе немного поправил ситуацию, согрел и взбодрил, отогнал усталость. Не готов он ещё для решения таких вопросов. На что он рассчитывал? Зачем так рисковал? Он же ничего ещё не понимает. «Котёночек» — вспомнились ему слова Бекки. Нужно будет обо всём рассказать Йовану. Но когда на работе станет поспокойнее. А пока лучше всё это поместить в самый дальний ящик кладовки внутри его подсознания. Ещё дальше памяти о родителях, войны и того, что было после.
Остаток смены они посвятили просмотру мультиков. Йован вернулся днём, снова выжатый, как лимон. Втроём они заперлись в одном из кабинетов, Йован неспешно пил чай из пластикового стакана, закусывая его печеньем. Франка давно не было видно.
— Ладно, расклад такой. Что-то происходит неприятное. Я снова был внизу, но никому об этом не слова, там обстановка нервная. Нам нужны зацепки, если есть идеи — я готов их выслушать.
— Что с больницей? — деловито спросил Крис.
— Расследование идёт. Связь с культистами и их рейвом на заводе маловероятна. Слишком разные подчерки. Стрелки-перевёртыши тоже пока что вне схемы, ни на заводе, ни в больнице никого из их братии не обнаружили. По больнице — у всех трупов отсутствуют остатки энерго-информационных полей. Крупицы астрала и эфира… но всё что выше, выгребли жадной лапой. От этого они умерли — от них оставили только марионетки. По физическому плану ряд повреждений в виде разрывов сердца, в паре случаев — сосудов мозга и сверхъестественные обморожения. Их зона возникновения ограничена всего ста метрами, что говорит об их происхождении во время открытия портала в какое-то не самое приятное местечко.
— Всё-таки «Сошествие», да? — скривился Крис.
ebooksa