— Бурый и Мачо. В картеле хаос, все друг против друга. Боевики вообще сами по себе и ещё не разбрелись, потому что им платят и потому что уйди они, и территорию захватят, а они лишатся работы.
— Это был вопрос времени, — заметила Фея. — Соломон уже давно стал сдавать позиции. Но боевики были на его стороне абсолютно всегда.
— Не видно.
— Потому что всё началось с войны с бандами, когда он вместо жёсткого ответа тянул. Все видели, что надо сразу их давить, видели, что убивают людей картеля, а он просто сидел и ждал, пока всё закончится. Не давил их на переговорах, не шантажировал, ничего. Он потерял хватку, и всех держат только деньги. Вот и дождался.
— Верность — это не про вас, — вздохнул я.
— Верность — это не про нас, — согласилась со мной Фея.
— Как твоё настоящее имя, Фея?
— Салме Коппель. Мне пятьдесят, если тебе это интересно.
— Интересно. Тогда мне надо возвращаться, а вы знаете, что делать. И Фея, со мной ты получишь больше, чем если попытаешься пойти против меня, имей ввиду.
— Я уже согласилась, — немного недовольно напомнила она.
— Как ты и сказала, никому нельзя верить, — пожал я плечами и вышел из комнаты. — Джек, займись ей, она всё объяснит.
Я вернулся на улицу, где созвонился с Французом, чтоб он меня забрал. Его лицо красноречиво показывало то, насколько он недоволен тем, что ему приходится возиться со мной.
— Бурый прознает об этом, если будешь частить, — предупредил он.
— Буду иметь ввиду, — кивнул я. — Поехали.
— Я сам знаю, что делать, — отрезал он и дал газу больше, чем следовало, из-за чего мы пробуксовали на месте.
— Ты видел Толькова?
— Нет. Но если бы ты не кипятился чёрт знает где, мы бы, возможно, смогли его увидеть.
— Как? Он бы телепортировался к нам?
— Остришь? Смотри, поджарят тебя вместе со мной, — недовольно пробормотал он.
— Мы хотя бы знаем, где искать? — спросил я, поглядывая на улицы Нижнего города.