— Ты и так знаешь, что да.
— Ты знал же, что делаешь это за спиной Бурого, Француз, и всё равно позвонил. Почему? Ты же веришь ему.
— Я не поверил сначала, что это Фиеста. Не поверил, что она сдавала, и подумал, что Бурый ошибается. Под такие обвинения мог попасть каждый, и даже он.
По сути, это ничего особого не значило, однако Панк был слишком на нервах, чтоб понять это. Ему было достаточно услышать, что Француз позвонил Фиесте — предательнице, и предупредил её. Он медленно повернул голову к нему, и я был уверен, что отдаст приказ вязать и его тоже, но в этот момент грохнул выстрел.
Откуда-то сверху позади нас раздался выстрел, и в это же мгновение половина головы Панка, повёрнутой к Французу, просто лопнула.
А потом разразилась перестрелка между моими людьми и наёмниками. Просто шквал огня тут же обрушился на дом позади меня, откуда раздавались куда более скромные ответы из калашей. Но меня это не волновало. Я бросился на землю сразу же, как голова Панка разлетелась, как спелый арбуз, забрызгав стоящий позади Rolls-Royce.
Очереди проходили и по машине, решеча её без зазрения совести. Вся улица превратилась в поле боя, и единственным местом, где я мог спрятаться, был тот самый Rolls-Royce, который решетили буквально насквозь. Потому я просто полз, не смея поднимать голову. Подполз по-пластунский к Джеку и похлопал его по здоровому плечу.
— Ты как? — сквозь стрельбу громко поинтересовался я.
— Хуёво… Сука… как же, блять, больно, — прошипел он.
— Нам надо уходить, Гурман, давай. Потерпи немного.
— Легко сказать!
— Не легко, поверь. Я знаю, о чём говорю, однако лучше потерпеть пару минут, чем сдохнуть.
Я бросил взгляд на Панка, у которого отсутствовала верхняя часть макушки. Его один глаз смотрел куда-то вверх, пока второй косился на нос. Доигрался, в конечном итоге. Но если мы не поторопимся, то точно станем следующими.
— Ползком! — сказал я громко, перекрикивая стрельбу. — Давай ползком!
Под огнём мы поползли обратно к подъезду, как меня когда-то и учил покойный Гребня. Главное — не поднимать голову. К тому же, нас от глаз наёмников, которые остервенело поливали дом свинцом, но не пытались взять штурмом, прикрывала машина. Добравшись до двери подъезда, я кое-как заполз внутрь и буквально втащил раненого Джека.
Быстрый осмотр показал, что кровотечения сильного нет, однако в ближайшее время играть ему как в волейбол, так и в футбол не удастся.
— Куда теперь? — спросил он, шипя от боли.
— Соединимся с другой частью команды. Они должны были уже закончить.
— Да, должны были… — поморщился Джек. — Поможешь подняться?
Я аккуратно подставил ему плечо, после чего мы поднялись на второй этаж. Где-то здесь, на этаже, отстреливались наши. А ещё очень скоро сюда приедет полиция. Одно дело, когда бандиты устраивают небольшие перестрелки, а другое — когда начинают подобные боевые действия, так ещё и в жилых массивах. Они могут простить многое, но не это.