Однако когда пришла Саки, она практически сразу поняла, что я под кайфом. Каким образом?
— Твои зрачки, — вздохнула она, после чего улыбнулась. — Томми, ты… под кайфом?
— Немного, — не стал врать я. — Я случайно подсел.
— Случайно? — скептически скривилась она. — Ай-яй-яй! Решил по моим стопам прогуляться?
— Нет, изначально пытался избавиться от боли. Меня тут… — я показал руку на которой не хватало пальцев, — немного ранили. На спине тоже не всё слава богу было. Даже двигаться было больно. И вот, теперь я наркоман.
— А-а-а… понятно… Но это всё лечится! — она показала мне большой палец. — Выздоровеешь. Если у меня получилось, то и у тебя получится. Причём ты же не по доброй воле подсел, как я, а из-за боли.
— Будем надеяться.
— Не надеяться, а точно знаю. Ты сильный, да, Эйко? — ребёнок в сумке на её груди в ответ начал издавать нечленораздельные звуки и дёргать её за волосы. — Ох ты моё сокровище, скоро маму лысой оставишь, будешь так дёрга… ай! Эйко! Эйко! Отдай мамины волосы!
Ответом ей был детский смех.
Как же шумно… Я потёр виски, пытаясь взять себя в руки.
— Сильно плохо? — участливо и немного заискивающе спросила Саки.
— Нет, скорее немного раздражение подпирает.
— Ломка?
— Нет, рано ещё, — покачал я головой. — Тут она едва ли не по часам у меня уже расписана, чтоб не сильно мешало.
— Ты в одном предложении, — непонятно чему разулыбалась Саки. — Но всё равно я удивлена, что ты подсел. Эх ты…
Она взъерошила мне волосы на голове.
— Да, что есть, то есть. Надеюсь, что когда на работе всё уляжется, смогу заняться этим плотнее. Ну что, пойдём?
— Идём, — кивнула она и, уже когда мы вышли в подъезд, продолжила. — Я слышала, что Нижнем городе такие страсти творились. Прямо война целая, даже полиция подключилась.
— Было дело, — кивнул я, запирая квартиру на ключ. — Однако сейчас вроде как потише стало. Даже убивают меньше, хотя полиция частит, это да.
— А у нас там очень спокойно, на окраине. Почти не слышно стрельбы даже. Я уже и забыла, когда в последний раз слышала, как кто-то стрелял.