— О, Андрюха, салют, сколько лет, сколько зим. Пропал, о тебе ни слуху, и духу, как дела, братишка?
— Всё путём, Жорик, всё нормально. Только вот возникла у меня, так сказать, естественная надобность встретиться и поговорить с тобой, как говориться, с глазу на глаз, и желательно не по телефону.
— Нет проблем, братишка, — дружелюбно ответил Жора. — Подруливай в редакцию хоть сейчас, надеюсь, не забыл, где находится?
— Не забыл, не забыл, — усмехнулся я, — в общем, где-то через часик жди.
В трубке раздались короткие прерывистые гудки. Я прекратил терзать телефон, прошел на кухню и сжарил себе на скорую руку омлет. Как только было плохо без Татьяны! Если бы она была рядом, то пышный завтрак на столе уже б давно дымился, а так приходилось все выполнять самому. Ну, что поделать в таком случае, — жизнь наша проклятая такая, — всегда чем-то приходится жертвовать.
Слегка перекусив недосоленным и пережаренным омлетом с чёрствым хлебом и запив его обжигающим губы кофе, я наспех собрался и выбежал из дому.
Жора Половник работал несколько последних лет корреспондентом в маленькой политической русскоязычной газетёнке «Глас народа», которую мало кто читал, из-за чего она едва сводила концы с концами. В своё время мы с этим парнем вместе начинали срочную службу в одном учебном батальоне в Днепропетровске. Нас из Киева было во взводе лишь двое, поэтому мы держались друг за друга тогда цепкой хваткой и стояли один за одного горой. Но после окончания учебки нас с Жорой разбросали по разным частям, и в следующий раз мне довелось встретиться с ним только после дембеля. Мы поступили учиться в разные высшие учебные заведения, но всё равно друг с другом периодически перезванивались, а иногда и проводили вместе праздники.
Журналистика начала привлекать Жору, наверное, с самых пелёнок. Даже в армии, когда всё так называемое «свободное время» было загружено у нас до предела, он как-то умудрялся находить несколько свободных минуток в день, чтобы почитать периодическую прессу. Половник был самым настоящим фанатиком политики, и если вдруг в его присутствии завязывался какой-либо спор на эту тему, Жора сразу же оказывался самым ярым его участником. Создавалось впечатление, что он был осведомлён до самых наименьших подробностей обо всём на свете: будь то политический скандал в американском Белом Доме, или же убийство в пьяной драке очередного бича на загородной мусорной свалке. В газете его уважали, — Жора считался среди своих сотрудников, если можно так выразиться, корреспондентом от Бога. Он мог добывать факты и сенсации намного раньше от менее везучих коллег, которые за это часто точили на него зуб и ставили палки в колёса. Потому Жора и не мог никак продвинуться по службе, или хотя бы перейти работать в более престижную газету. Но данное обстоятельство, казалось, его нисколько не огорчало, — парень всего себя посвящал работе, вот только жена жаловалась, что он ей мало внимания уделяет. Я не раз говорил ему — Жора, смотри, уведут от тебя Надежду, но он на это только улыбался, продолжая вести прежний образ жизни…
Я прибыл в редакцию к двенадцати часам дня. В метро почему-то была большая давка, пришлось пропустить несколько электричек подряд, чтобы ехать посвободнее.
Жора встретил меня в своём кабинете чуть ли не с распростёртыми объятиями. Он по-прежнему оставался тем же маленьким весёлым человечком с огненно рыжей шевелюрой и широкими скулами, которого я видел при последней нашей встрече. Вот только живот за это время у него успел немного подрасти. Одет Жора был тоже, как и раньше, в слегка потёртые серые брюки и неизменный домашней вязки синий свитер с воротником под самое горло.
— Глядя на тебя, не скажешь, что в стране кризис, — вместо приветствия задорно пошутил я, бесцеремонно усаживаясь на твёрдый стандартный стул с обтянутым грязноватой материей сидением. — Толстеешь, браток, прямо на глазах. Скоро, смотри, лицо в телевизионный экран перестанет вмещаться.
— Да ты, я вижу, тоже к дистрофикам не относишься, — в такт мне язвительно ответил друг. — Ну, рассказывай, олух царя небесного, где ты так долго пропадал, почему не объявлялся.
— А самому позвонить было слишком умно? Или, как обычно, времени не хватало? — простодушным тоном заявил я. — И вообще, полгода — это разве долго? Сейчас время идёт быстро, — не успеешь оглянуться, — уже в гробу лежишь.
Жора не смотрел в мою сторону, а лихорадочно перебирал небрежно разбросанные на рабочем столе бумаги. Он был в своей стихии, рядом с которой, будь я ему хоть родным братом или отцом, всё равно бы отошёл на второй план. Мне же находиться в пропитанном бумажной пылью помещении с закрытой форточкой, систематическим скрежетом принтеров и постоянным галдежом за стенами было не очень таки приятно, но, что поделать, приходилось терпеть.
— Да, это точно. — После небольшой паузы Половник всё же возвратился из параллельного мира своих многочисленных бумаг в жизнь реальную. — Знаешь, иногда, бывает, за делами некогда и вверх посмотреть, не то, что друзьям позвонить. Главный наседает, как коршун, словно специально на меня давит. Вот, в аккурат за полчаса до твоего прихода от него указание получил, — опять нужно срочно на выезд. Какие-то идиоты снова на Крещатике очередную акцию проводят.
— Выходит, я опять пришёл не вовремя.
— В принципе, несколько минут я имею, так что говори, за чем пришёл. Я ведь тебя знаю, ты ведь просто так никогда не ходишь. Чем можем, как говорится, тем поможем. Только учти, денег взаймы не дам, — сам сижу «на бобах». С зарплатой у нас, Андрюша, что-то в последнее время уж слишком туговато стало.
Я искренне скривил лицо, перебирая в голове всевозможные варианты, как бы деликатнее объяснить ему свою не совсем обычную просьбу. Перед глазами почему-то возник снимок, на котором Юрий Колесников с Еленой Батуриной обнимались на диване. Я представил, что бы могло случиться, попади эта фотография в Жоркины руки, и несдержанно улыбнулся. Такой бы, как он, ни за что бы не упустил шанса раздуть из столь маленького снимка огромную по своим размерам сенсацию.
— Ну, чего ты зубы скалишь? — Жора открыл ящик стола и продолжил свои поиски уже там. — Выкладывай, что там у тебя. Не тяни резину.
— Ты, Жорик, как всегда, прав. — Я поднялся со стула и подошёл к нему ближе. — Я пришёл не просто так. Мне нужна кое-какая информация, и по возможности как можно скорее.
ebooksa