Если можешь – прости

Таисия красила губы, пудрила нос так, как если бы готовилась к выступлению на сцене.

Зажав под мышкой папку с документами, я сунула руку в карман куртки, чтобы еще раз ощутить холод и тяжесть пистолета. Ну вот, теперь точно пора.

На пороге появился Миша. Он тоже был не в порядке, лицо белое, под глазами синие круги. Вообще ничего не сказал, просто кивнул головой, зажмурив глаза, словно заранее соглашаясь с нами во всем, что мы собирались сделать, благословляя нас и одновременно извиняясь за свою слабость и бездействие. Мутный слабак, окрестила я его про себя.

Тихо, ступая по коврам ногами в толстых шерстяных носках, появилась няня Таня, за ней испуганным призраком возникла Лена. Все провожали нас, как на войну.

– Ну что ж, пора, – сказала я и, посмотрев в глаза Петру, взглядом дала ему «отмашку». – Поехали, Петя.

Мы втроем вышли из квартиры.

16. Таисия

Понимала ли она, что своим звонком Борисову подписывает себе смертный приговор? И да, и нет.

Она хорошо представляла себе, как Борисов после разговора с ней бросается к машине, садится и мчится в ночи в ресторан, как его машина врезается в сверкающую красоту ночной, пылающей огнями, переливающейся всеми цветами Москву. Возможно, он уже пьян, ведь Таня ясно сказала, что он пьет. Кто раньше приедет в ресторан – они трое или Борисов? И где охранники? Спят ли после сытного ресторанного ужина и возлияний? Или смотрят телевизор, а может, режутся в компьютерные игры, с них станется.

Но вот Иванов точно сидит в своем кабинете, это его время. Сидит себе, освещенный настольной лампой, шелестит деньгами, мечтает о чем-то своем, не подозревая, что дни его сочтены.

– Оставим машину подальше, чтобы он не услышал шума мотора, – говорила она в машине, пытаясь представить себе план действий. – Подойдем к окну его кабинета и все увидим, один он или нет.

– Девушки, а что с Борисовым-то делать будете? – наконец-то прорезался голос у молчаливого и на редкость кроткого Петра. – Или вы забыли про него? Возможно, он появится в ресторане раньше нас, мы же не знаем, откуда он едет… Вы подумали об этом?

– Мы с Таей войдем к Иванову, а ты останешься здесь, в машине, и увидишь, когда машина Борисова подъедет к ресторану, – сказала Виолетта. – И тогда сразу позвонишь.

– Но я не знаю, как выглядит машина Борисова.

– Думаю, он будет на своем черном «гелике», – сказала Тая. – Трудно спутать. И вообще, даже если он будет на другой машине, ты сразу узнаешь его, он высокий, огромный такой мужчина…

– Ладно. Но вы, вообще-то, представляете себе, как все это будет выглядеть реально? Вы стоите перед Ивановым с пистолетом наголо, он, к примеру, подписывает все документы, и в это время раздается телефонный звонок…

– Да, правильно, не звони. Нервы и так будут на пределе. Просто отвлеки его, скажи, что я сейчас подъеду, – сказала Таисия. – Он зацепится за эту информацию.

– И что будет потом? – кислым тоном спросил Петр. – Вы не продумали операцию. Вас могут перестрелять. Сначала в вас выстрелят охранники, потом сам Иванов… Уверен, что у таких людей, как он, пистолет в кармане или на поясе. Да и Борисов ваш тоже может быть вооружен. Быть может, мы все-таки сначала проследим за рестораном, чтобы выяснить, кто там? А вдруг в зале посетители? Или, может, в подвалах идет игра?

– Да мне все равно, – сказала Виолетта. – Мы через черный ход проберемся к нему в кабинет, заставим его подписать документы, после чего я застрелю его, и мы убежим. Все! А уж где будет в это время Борисов, неважно… Пистолет потом подкинем ему домой, спрячем где-нибудь в квартире, благо ключ у Тани… Может, нам удастся зацепить какую-нибудь вещь, выпачканную в крови Иванова, из кабинета…

– Что-то я начал бояться тебя, – сказал вдруг Петр. – Ты когда стала такой бесчувственной?