Постумия

– Но Евгения, похоже, страдала, – вздохнула я. – И очень сильно.

– Уж наверное, раз к колдунам бегала. Сестра-близнец – это очень важно. У матери Михона, Лилии, тоже такая сестра была – Георгина. Я в курсе, как они друг друга любят. Это как бы один человек, разделённый надвое. Потеря одного наповал бьёт другого. Евгения написала письмо, оставила у верного человека. Бураков даже не знает его имени. Но после того как Евгению убили в Питере, письмо переслали куда надо. Чтобы полиция знала правду, да и вообще… Тяжкий груз надо было снять с души.

– А я и думаю – откуда всё так точно выяснили! Как давно письмо получили?

– Да только что! – Дядя снова уткнулся в планшет. – Короче, семейка эта опозорила страну в столь ответственный момент. За то и была изгнана. Не по чину замахнулись. Простонародье грабить – милости просим, а элиту не трожь! Валерий Уланов тоже «пошёл в пике». Он ведь знал, что лишился жены, и чувствовал себя плохо. Отсюда – бухло, наркота…

– Доигралась Летка-Енька! Отбацала свой последний танец.

Я спрыгнула с дивана, подошла к окну. Совсем недавно за стеклом была снежная муть. А сейчас беспредельное небо синело до горизонта, но с севера уже летели облака. Жизнь кипела где-то внизу, а мы чувствовали себя одинокими. На парковке назойливо сигналила чья-то «тачка».

– А под кем они ходили в Сочи? – Я подышала на стекло, нарисовала цветочек.

– Под Артёмом-Талибаном, – сразу же ответил дядя. – Между прочим, он сейчас живёт в Греции.

– А почему такое погоняло?

– В Афганистане воевал. Сам татарин, фамилия – Сарутдинов. Сейчас ему под шестьдесят. Кстати, я ещё от своего отца про него слышал. И Талибан Грачёва помнит, очень уважает. Выжили главаря из Сочи ещё до скандала на Олимпиаде. Как раз Женькин супруг Сеня…

– Ах, вот оно что! – Тут мне пришла в голову дерзкая идея. Но, думаю, дядю она посетила ещё раньше. – А не может этот самый Талибан нас проконсультировать? Или лично тебя – всё равно. Ведь не простил же он Металлурга по-христиански, мусульманин-то этот…

– Раньше его звали Мустафа. Он внешне очень похож на героя фильма «Путёвка в жизнь». К Сене Зубареву у Артёма действительно серьёзные претензии. Тот ведь не только сам осел в райском уголке у моря, так ещё начал туда своих уральцев вытаскивать. Львиную долю доходов они забирали себе в «общак». Местным это не нравилось. И во время олимпийского скандала на семейство перевели все стрелки. Чета Зубаревых и вдовец Уланов на некоторое время исчезли из поля зрения. Все трое покинули Сочи прошлой весной, после событий в Крыму. Не знаю, простое ли это совпадение. Скорее всего, решили развернуться на новых территориях. Установлено также, что у Металлиста есть вилла на озере Комо в Италии, за несколько десяткой «лимонов» в евро. А у его свояка – особняк в Порто-Черво. Это – север Сардинии.

– Не хило! – восхищённо выдохнула я.

– Ничего, мы с тобой тоже скоро прокатимся…

– Куда? – Вот этого я никак не ожидала.

– В Грецию, к Талибану. Так что собирайся потихоньку. У Лёльки отгуляем, а там и наладимся. Всё зависит от моего рабочего графика. Тебе хорошо, ты – пташка вольная.

– Ой, дядечка Севочка, какое тебе большое спасибо! Хоть искупаюсь в тёплом море… Надо же хоть когда-то оторваться! А мы точно поедем?

– Точно, если будем живы, – мрачно пошутил дядя. – А то ведь уже ни за что не ручаюсь. Говорю же, что Талибан-Мустафа батю моего чтит до сих пор. У них какие-то свои дела были. Батя уже в Ленинграде жил. Но в Сочи ездил к моей сестре, к зятю, к внукам. Тогда и познакомились с Талибаном, как следует. С Мустафой, вернее. Батя бандюками не брезговал. Напротив, пытался их перевоспитать. Или хотя бы использовать в своих целях.

– Отпад! – От полноты чувств я закружилась по комнате.

И тут опять почувствовала тошноту. Ах ты, блин горелый, надо с абортом что-то решать. Вот слетаем в Грецию, и тогда… Пока не стану заморачиваться. Попробую сперва таблетками. Времени нет ни хрена, а тут бегай, анализы сдавай… А вдруг случится осложнение, и я в Грецию не попаду? Всё, проехали! Даже вспоминать пока не стану.