– Вижу, но всё равно восхищаюсь! – Аркадий посмотрел на часы. – «Стрелка» твоя надолго затянется? А то с Ванькой, мазуриком, надо поговорить, иначе от Римки нагорит. Опять из школы с фингалом пожаловал, так что надо нажать родительским авторитетом…
– Подумаешь – с фингалом! – пожал плечами Андрей. – Он же пацан, а не девчонка. Вспомни себя в его возрасте. Разве мало тебя родители за то же самое пилили? Вырастет – нормальным мужиком станет. А вот мой Женька – хуже всякой бабы. Хоть бы раз с кем подрался! Сдачи дать не может, всё время ревёт, сопля. Не моя кровь! – Андрей горестно, тяжело вздохнул. – Вот Лёлька – другое дело. Истинно папина дочь. Уже бьёт Женьку куклой по голове, а он только руками закрывается. – Андрей помолчал немного, взглянул в зеркало заднего вида, покосился вправо и влево. – Аркаш, попробуем напроситься вместе поехать, ладно? Ничего тебе Римка не сделает. А мне это очень нужно, понимаешь? Будут возражать – смиримся. Но номер их машины ты постарайся запомнить. Транспорт у них должен быть. Надо же на чём за город ехать, к Антону.
– Они могут и в твою машину забраться, – возразил Аркадий.
– Вряд ли они так рискнут, – покачал головой Андрей.
– Надо все варианты рассматривать, – гнул своё Калинин. Потом резко сменил тему: – Ты у кого «тачку» купил?
– Да там один… Эмигрант. Дёшево взял, нужно было скорее продать. – Озирский выдохнул дым в щель над ветровым стеклом, не отнимая руки от руля.
Калинин высунулся с другой стороны, выпуская белое облачко в темноту. Где-то на Невке сонно крякнула утка.
– Тебе нравится машинка? – удовлетворённо спросил Андрей.
– Ничего, нормальная. – Калинин поцокал языком. – Мне не до жиру, хоть бы на чём-то ездить.
– Тогда я тебе её подарю, – решил Андрей. – Правда, не сейчас, а когда сам обзаведусь новой.
– Да ну тебя! – не поверил Калинин. – Тоже, зубоскал…
– Почему-то никто не верит в мои добрые намерения, – Озирский коротко цыкнул сквозь зубы, и погасший чинарик улетел во мрак. – На что угодно спорим, что машину тебе подарю, раз обещал.
– А почему бы и нет? – поразмыслил Аркадий. – Может, и подаришь, если сейчас в живых останемся.
На одном дыхании, не притормаживая, они проскочили Каменный остров. Там, у часовенки Иоанна Кронштадтского, белела поставленная на асфальт щит-афиша. Город пропал в серой туманной ночи, и реки текли беззвучно, как во сне. «Пятёрка» попрыгала по трамвайным рельсам около станции метро «Чёрная речка» и нырнула на набережную. Слева тянулась узкая полоска воды, пахнущая канализацией. Потом Андрей вырулил на широкий проспект-бульвар, застроенный блочными коробками.
Напротив панорамного кинотеатра Озирский потушил фары и завернул за угол дома. Там, на первом этаже, помещался строительный магазин, а во двор выходили двери подсобок. «Пятёрка» тормознула около помойных бачков. Её хозяин открыл дверцу и стал снимать так и не пригодившиеся «дворники».
Аркадий вылез из машины, вдохнул полной грудью.
– Перестали самосвалы ездить, так прямо как за городом стало. Даже перегноем тянет, чувствуешь?
– По-моему, помойкой воняет – давно не вывозили, – возразил Андрей. Его аккуратный, чуть вздёрнутый на конце нос сморщился. – Пошли, и так опоздали.
– Не намного. Переживут, – беспечно сказал Калинин.
Он, как и все остальные, рядом с Озирским всегда чувствовал себя в безопасности.