Все рассмеялись, а Репнин обиженно отвернулся. Его чистая совесть не допускала попадания на неё даже случайной тени.
– Спасибо, Лёва. Продолжай работать с вещдоками, доставленными нашим уважаемым Тимофеем Кузьмичом. Готовь официальное заключение для суда. – Плотнее прикрыв за Кропотовым дверь, полковник подошёл к Репнину: – Не обижайся, Тимофей. Лёва хороший криминалист, хотя и молодой. Я его ценю. Оговорился впопыхах, сами же его торопим.
Тимофей Кузьмич достал из кармана миниатюрную расчёску и привычно оправил усы. Встал из-за стола. Примирительно посмотрев на Игнатова, он негромко и, как всем показалось, с грустью в голосе произнёс:
– Финита ля комедия, Петрович. Долго повозились мы с этим «Антикваром», но всё-таки толк вышел. Докладывай генералу, готовь материалы в суд… А я со своей Глашенькой буду грядки на зиму копать. Хватит мне с вами болтаться, пора и честь знать…
– Ой да огородник! Вы только посмотрите, мужики, на него. Не желает он больше с нами болтаться! Каково? – Игнатов отступил на несколько шагов, как бы желая издали убедиться, его ли старый друг произнёс такие слова. – Эх, Тимофей, Тимофей! Какой из тебя огородник? Не смеши! Не сможешь ты без нас, и нам без тебя никак. Дай я пожму тебе руку. Любо мне! Ты скостил Подрядовой лет десять, если не больше. Нас всех от непростительной ошибки уберёг. «Глухаря» снял с моей шеи… Спасибо тебе! Давай своего фигуранта, свидетелей, и пошли, обрадуем Подрядову. Я ей, честно сказать, сочувствую. Как человеку… Или отцу её больше сочувствую? Не знаю…
Следователи вышли из кабинета полковника.
– Шура, позвони дежурному, – уже в приёмной Тимофей Кузьмич попросил Жарова, – чтобы Кнута и Глорина доставили в твой кабинет. Сейчас будем делать очную ставку.
Подрядова и её адвокат невольно напряглись при появлении Игнатова и Репнина. Тимофей Кузьмич сел на прежнее место, а полковник снова встал у окна. Следом вошли Жаров и Кротов. Разложив перед собой протоколы допросов, Жаров попросил ввести Глорина и Кожина.
– Итак, вы утверждаете, – после протокольных формальностей обратился капитан Жаров к арестованным, – что убийство двух жителей староверческого скита Святое Поле совершено гражданкой Подрядовой. Гражданин Кожин, вы не меняете своих показаний?
– Ничего я не меняю. Она убила…
– А вы что скажете, гражданин Глорин?
– Что говорил, то и скажу: Катька это… или как там её теперь звать… Вместе мы с ним свидетели. – Валет посмотрел на Кнута. – Она их порешила… Крестом…
Адвокат Подрядовой достал из кармана платок и стал усиленно протирать свои глубокие залысины. Дарья Васильевна какое-то время внешне оставалась спокойной. Только остановившийся взгляд и плотно сжатые губы выдавали её внутреннее волнение, которое, судя по усиливающейся бледности лица, возрастало с каждой минутой. Тимофей Кузьмич посмотрел на Жарова, слегка качнув головой в сторону двери.
Через несколько минут дежурный сержант ввёл арестованного в Сосновке человека. Независимо вскинутая голова, презрительный прищур широко расставленных глаз, повседневный, но добротный костюм на далеко не спортивного склада фигуре… Окинув холодным взглядом вошедшего, Подрядова более никак не отреагировала на его появление.
Попросив арестованного сесть у стола, капитан Жаров начал допрос.
– Ваши фамилия, имя, отчество, место работы…
– Кувайцев Игорь Степанович, начальник сосновского строительного управления фирмы «Уралстройсервис».
– Кто из присутствующих вам знаком?
– Дарья Васильевна Подрядова, директор благотворительного фонда «Перспектива». Она приезжала к нам в Сосновку инспектировать детский приют. Остальных вижу впервые, в том числе и вас.
– Дарья Васильевна, – капитан обратился к Подрядовой, – а вы знакомы с этим человеком?
ebooksa