– А из Малевича?
– По обоям. У него картина такая есть – «Красная кавалерия», прямо просится на обои, куда-нибудь в детскую комнату.
С лучистой улыбкой слушавшая их, Наташа порывисто повернулась к девушке:
– А покажи ему свои картины.
Не глядя на нее, девушка, улыбаясь, помотала головой:
– Не надо.
Бездумно он повернулся к ней:
– А вы Наташу когда-нибудь рисовали?
Полузакрыв глаза, словно гася пламя, девушка, улыбаясь, посмотрела в сторону:
– Я пробовала. Но мне не дали. Как-то этюд по обнаженке надо было сдавать в училище, я хотела Наташку голую в кресле нарисовать, как раз свет падал как надо, и тело – ни у кого, кроме Наташки, нет такого тела, но помешали эти две оторвы, Михеева с Глинской, Наташкины подруги. Ввалились ко мне с водкой и с тортом, увидели голую Наташку и возбудились настолько, что о живописи забыть можно было начисто. Вместо сеанса вышел какой-то кондитерский дебош с лесбийскими мотивами.
Сияя глазами, Наташа повернулась к нему:
– Они меня тортом голую до пояса обмазали, а потом втроем начали слизывать.
Быстро взглянув на нее, девушка с улыбкой покачала головой:
– Не надо, а то твой мужчина бог знает что о тебе подумает.
Торопясь возразить, он подался к ней:
– Я о Наташе хорошо думаю.
– И правильно.
Прикрыв глаза и улыбаясь, она убежденно покачала головой:
– О Наташе нельзя плохо думать, она ни на кого не похожа, других таких просто нет.
Сияюще слушая, Наташа кивнула ему на пустые стопки; поспешно потянувшись за бутылкой, он разлил водку. С лениво-изнеженным усилием отделившись от спинки кресла, девушка взяла стопку, чокнувшись, они выпили. С улыбкой откинувшись к спинке кресла, девушка закинула ногу на ногу, полы халата ее разошлись, открывая ноги, машинально он проследил за бежавшей вверх линией соединения бедер; заметив это, легким движением, словно делая что-то необязательное, она одернула полу халата, в беглом взгляде, брошенном на него, было выражение не смущения, а открытости, какого-то всепонимающего ожидания или любопытства; склонив голову, лучисто-весело Наташа смотрела на него с другой стороны, колени ее, отсвечивая под электрическим светом, белели вровень со столиком. Колени девушки, вновь поставившей ноги рядом, так же белели, открытые вновь разъехавшимся халатом, обе они улыбались; пьяняще приподнятый близостью их тел, светом коленей, зависнув в летящем ощущении открытости и покоя, секунду он словно плыл куда-то между ними. Вдруг ощутив толчок, высвобождающий его чувства, в каком-то неясном ему самому возбуждении, машинально не выпуская из пальцев стакан, он подался к девушке:
ebooksa