– Мы сейчас на вокзал едем?
– Да. – Что-то почувствовав в ее голосе, он повернулся к ней: – А что?
Борясь с собой, словно чувствуя свою вину перед ним, она потерянно подняла на него глаза:
– Мне нужно домой. Забрать кое-что.
– Документы?
– Нет, у меня паспорт с собой.
– А что тогда?
Секунду помешкав, с обреченной решимостью, она вновь подняла глаза на него:
– У меня там кролики.
– Кто?
– Кролики. Кузя и Киса. Я не могу их оставить.
– Ты ж говорила, у тебя котенок.
– Котенок тоже, но котенка я могу Струйской оставить, он ей нравится, она сама просила, а кроликов никто не возьмет, их не на кого оставить, они у меня давно, за ними надо уметь ухаживать, они пропадут без меня.
– Они у тебя прямо в квартире живут?
– Да. Даже без клетки, прямо по квартире бегают.
– Тебе в квартире нельзя появляться, они знают твой адрес, либо в самой квартире, либо в подъезде могут тебя сторожить.
– Я думала об этом. Я Струйскую пошлю, ключи ей дам, у нее сумка есть большая спортивная, на молнии, она в сумке кроликов вынесет. Ее ж они не знают, мало ли зачем она в подъезд заходит.
– Если только они не у самой квартиры.
– Ну, может, не у самой. – Взволнованно, почти со слезами она повернулась к нему: – Сереж, я не могу Кузю с Кисой бросить.
– Я понимаю.