– Он что, псих? Как же это сравнивать можно – она – и ты?
Она наставительно-умудренно посмотрела на него.
– А вот, видно, подходят друг к другу. Не ссориться же с ней из-за этого.
– Ты думаешь?
– А чего? – она махнула рукой. – Все это фигня, – она задорно посмотрела на него. – Мужчины приходят и уходят, а подруги остаются.
Он крутанул головой:
– Ты, наверно, хорошая подруга для своих подруг.
– Угу, – она, словно ожидая этого, кивнула. – Везде, где работала, у меня друзья оставались. До сих пор звонят, приходят, – она, растрогавшись при воспоминании, посмотрела куда-то вдаль. – В той квартире, где я дворником была, там особенно классно было. Такая компания подобралась, по утрам все дворниками работали, а днем всякие там художники, кто-то еще там учился. У меня там все друзья перебывали. Та подруга, которая замуж выходит, тоже там жила, я ее туда с Профсоюзной перетащила, – она, словно вспоминая что-то, пряча глаза, хихикнула. – Я ее сегодня к восьми к себе звала, вчера еще договаривались, сейчас, небось, уже весь палец себе там отдавила, на звонок нажимая.
– А чего ж ты так?
– Чего… – она с каким-то странным выражением посмотрела на него. – С тобой встречаться пошла.
Она, вновь перескочив на свои воспоминания, страстно покрутила головой:
– Когда дом ломать стали, до слез жалко было – так не хотелось уезжать. – Словно что-то мгновенно решив для себя, она как-то просто-утвердительно кивнула. – Мы сегодня с тобой туда сходим. Я уж год там не была, хоть посмотреть, как там теперь и что.
Он с недоумением посмотрел на нее.
– А это разве недалеко?
– Угу. Десять минут отсюда. Я ведь в этом районе два года жила. И в этом баре мы с девчонками сколько раз бывали. Я прямо обалдела, как ты меня сегодня в этот бар позвал.
Она, сжимая стакан, с лучистой улыбкой, широко раскрытыми повлажневшими глазами посмотрела на него.
Секунду он смотрел в ее глаза. Вновь охваченный каким-то странным чувством, что все, что бы ни было сейчас сказано, не имеет никакого значения, бездумно-легко он посмотрел куда-то сквозь нее.
– Я никогда не работал в молодежной компании. Как в институт распределился, сразу в компанию таких зубров попал, всем лет по пятьдесят, отставные военные. Лаборатория закрытая, все сидят за своими столами, гробовая тишина, за весь день никто слова не проронит. Я человек не особо общительный, но иногда до того доходило, что подсаживался к своему начальнику обсудить какой-нибудь абсолютно ясный для меня вопрос, лишь бы человеческий голос услышать. Институт режимный, все двери на кодовых замках, за весь день не с кем словом перемолвиться. И так все годы.
Он посмотрел на нее:
– Представляешь?
ebooksa