Спустя несколько минут ПОЯСНИЛ:
— Звезд на всех не хватает. А может, послали, а он получить не успел.
В окно влетела пулеметная трасса. Оба бойца бросились на пол. Пули врезались в перегородку, оставив строчку мелких отверстий.
— Засекли, сволочи. В этом Берлине ухо востро держи, — рассуждал сержант Рябков. — Башку в момент снесут. Ладно, пошли дальше. Вон в ту угловую комнату.
Старший лейтенант Антипов понимал, что крутиться на пятачке и ждать, пока саперы, спрятавшиеся от мин, снова продолжат разбирать завал, становится смертельно опасно.
В одном из домов немцы втащили наверх 50-миллиметровую пушку и открыли огонь прямой наводкой. Успели выпустить с полдесятка подкалиберных снарядов.
Два раза приложились точно. В танк Бориса Антипова вольфрамовый наконечник угодил снова рядом с орудием. Спасло лишь то, что мелкий калибр не смог пробить толстую броню орудийной подушки.
«Тридцатьчетверка» Павла Ускова получила удар под брюхо. Снаряд отрикошетил, а механик-водитель Долгушин вскрикнул от боли. Ему показалось, что рычаги переломали ступни. Пальнули наугад, но позицию скорострельной пушки разглядеть не успели. Пять снарядов она выпустила меньше чем за полминуты.
— Прорываемся, — дал команду лейтенант Усков.
— И то верно, — бормотал механик, направляя машину в узкий, расчищенный саперами коридор.
— Не пролезем, — выдохнул заряжающий Филя Карпухин.
— А здесь нас пришибут. Как-нибудь протиснемся.
Как-нибудь получалось с трудом. Правым бортом уткнулись в стену дома, отскочил смятый подкрылок. Левая сторона танка поднялась на метр, из-под гусеницы вылетали куски лопнувшего кирпича, двигатель ревел на предельных оборотах.
Машина весом тридцать две тонны втискивалась в узкий коридор, разрывая правое крыло о стену, подминая всей массой кирпичи и обломки перегородок.
— Так, так, — смотрел в перископ Павел Усков. — Пролезем.
— С дури можно и хрен сломать, — реагировал младший сержант Карпухин. — Слышь, Лукьяныч, пальни, что ли. Я снаряд уже зарядил.
— Пальни, — кивнул наводчику Усков.
Орудие гулко ухнуло, Карпухин выбросил стреляную гильзу и зарядил новый снаряд. Танк, словно подстегнутый собственным выстрелом, наконец протиснулся в узкий проход.
Следом за ним, досадуя, что не сделал это первым, последовала «тридцатьчетверка» Бориса Антипова. По накатанным кирпичам вырвалась на простор и третья машина взвода. Рассредоточившись, открыли огонь.
Три танка «Т-34-85» с сильными орудиями калибра 85 миллиметров и двумя пулеметами каждый — мощный таран в наступлении. Расплачиваясь за мины, которые безнаказанно сыпались на пятачке и глушили экипажи, танкисты вели беглый огонь.