Командир танка, чертыхаясь, поднялся с колен и заглянул в прицел. Ускова беспокоило, что с другой стороны ограды мог подобраться гранатометчик и всадить с десяти шагов заряд «фаустпатрона».
Своих десантников он поблизости не увидел. Отделение спрыгнуло с брони, когда немцы открыли сильный пулеметный огонь. Пришлось отправить к забору заряжающего Карпухина с автоматом и гранатами. Справа бегло стреляла «тридцатьчетверка» взводного Антипова.
Их командир любил пострелять. Усков не торопился. Цель он как следует не видел, а палить без толку в серую массивную верхушку бетонного дота смысла не было.
— Пойду осмотрюсь, — заявил он экипажу.
— А мы тут втроем в танке останемся, — подал голос наводчик Никита Лукьянов. — Окружат и сожгут, к чертовой матери.
— У вас пушка и броня. Кроме того, вон Карпуха с автоматом караулит. Смотреть в оба! Лукьянов за старшего.
И подмигнул наводчику. Дот находился метрах в двухстах. Массивное железобетонное сооружение, которое и пушкой не пробьешь. Главная амбразура, из которой торчал, слегка высовываясь, ствол 88-миллиметровки, находилась левее. «Тридцатьчетверка» Ускова стояла вне зоны ее обстрела.
Зато из боковой бойницы короткими очередями работал крупнокалиберный пулемет. В траншее, защищавшей дот с фланга, сидели несколько солдат и тоже стреляли. Усков разглядел наших саперов, которые прятались за кустами возле пешеходной асфальтовой дорожки.
Он понял, что по ровному месту им к доту не приблизиться. Достанет тяжелый пулемет из бойницы или другой «машингевер», «МГ-42», установленный в траншее. Второй дот находился дальше, зато орудие могло с легкостью достать их танк.
Лейтенант Усков убедился, что низина и обломки кирпичной ограды — защита очень ненадежная. Достаточно одного фугасного снаряда, чтобы развалить метров пять ограды, и его «тридцатьчетверка» будет как на ладони.
С минуту он раздумывал, кому доложить по рации обстановку: своему непосредственному начальнику Антипову или капитану Ольхову. Старший лейтенант — мужик дерганый, прикажет открыть огонь и подставит машину под орудие второго дота. Ольхов разумнее, под снаряды не погонит.
Капитан, опередив Ускова, вышел на связь сам. Спросил, сможет ли его танк достать ближний дот.
— Попробую. Стену не пробью, но через амбразуру можно вложить один-другой фугас. Только надо к кирпичной ограде подъехать. Но там меня из второго дота могут достать.
— Ладно, будь наготове и жди сигнала. Твоя цель — ближний дот.
Василий Ольхов не хотел потерять танки, толком не начав бой. Антипов тоже понимал безнадежность лобовой атаки. Капитан приказал ему не высовываться, а двум «тридцатьчетверкам», стоявшим позади, открыть редкий огонь.
— Отвлеки внимание. Нам хотя бы один дот из строя вывести, а дальше дело пойдет.
Бункер и оба дота были расположены с учетом поддержки друг друга. Если выбить одно звено из системы обороны, можно рассчитывать на успех.
Взвод во главе с Савелием Грачом продвигался к бункеру, делая изрядный крюк. Там не требовались мощные заряды, чтобы уничтожить его. Бункер представлял собой остатки полуразрушенного четырехэтажного дома. В подвальных помещениях, частично забетонированных, а также на первом и втором этажах находились многочисленные огневые точки.
Несколько 75-миллиметровых противотанковых пушек, минометы, круговая пулеметная защита. От артиллерийского огня их прикрывали доты, да и «семидесятипятки» с их кумулятивными снарядами могли постоять за себя. Почти каждый солдат в бункере имел «фаустпатрон», а те, кто поопытнее, по нескольку штук в запас.
Гарнизон бункера представлял собой разношерстные остатки подразделений, из которых сколачивали роты и батальоны. Немцы составляли немногим больше половины. Здесь были венгры, выбитые после ожесточенных боев из Будапешта. Дружно держались с десяток скандинавов, светловолосые, рослые, более напоминающие истинных арийцев, чем сами немцы.
ebooksa