— Ну, как дежурство? — поинтересовался он.
— Да как обычно, вроде слышал звук какой-то из сарая, но это, наверное, русский ворочается.
— А больше, связанный, он ничего и не может.
— Надоело мне все, Богдан.
— Ты уже говорил об этом.
— А тебе не надоело быть на побегушках то у Мадьяра, то у кавказцев? И ладно бы бегать, так нас они и за людей не считают. Платят гроши, такие деньги можно и на стройке заработать в Москве. И потом, если что, нас с тобой Мадьяр сольет в первую очередь.
— И что ты предлагаешь?
— Валить с Кавказа надо.
— Может, ты и прав.
— Вдвоем нам легче сбежать будет. Я уже думал, если задержимся в Карбеке, то оттуда можно быстро добраться до Нальчика.
— А документы?
— Они у Мадьяра, их забрать можно.
— Надо подумать.
— Подумай, Богдан. Пора домой возвращаться, пока нас в этой долбаной России не похоронили.
— Ладно, Петро. Ты успокойся, а то, не дай бог, Мусса прознает про твои намерения, и тогда смерть. Асигов долго разбираться не станет. Башку вверх, ножом по шее — и все, кранты.
— Я спокоен, но ты, если что надумаешь, скажи. Вместе мы обязательно уйдем.
— Конечно, Петро. А хорошо сейчас в Украине.
— Там дом, родичи, а здесь что? Ничего, только смерть.
Попох бросил взгляд на сарай, засов был почти сдвинут до упора, значит, русский офицер воспользовался моментом, ему осталось только разобраться с часовым. Ну, что ж, прощай, Петро. Попох оставил пачку сигарет обреченному на смерть и ушел.
Никольчук в задумчивости сел на валун.