С тех пор она успела позабыть, какими могут быть взгляды посторонних мужчин.
Капитан Аникеев напомнил.
Замерев в дверях, Анна сперва собралась извиниться, повернуться и уйти, точнее – сбежать. Была уверена: офицер госбезопасности не помчится следом, утробно, по-звериному урча. Но, оценив свое положение, взвесив шансы и окончательно убедившись в правоте собственных опасений, тем не менее решила остаться. Держаться нужно взволнованно и скромно, как и положено супруге офицера, арестованного органами МГБ. Здесь лучше не провоцировать, занять выжидательную позицию, не задавать ненужных вопросов, лучше искать необходимые ответы.
Поискав взглядом, куда приспособить быстро и при этом весьма основательно собранный узелок с продуктами, к которым прилагались теплые носки, Анна не нашла такого места. Потому, переложив узел из руки в руку, она сделала несколько неуверенных шагов вперед, задав с явным опозданием глупейший вопрос:
– Можно?
– Вошли уже. Двери прикройте за собой.
Выполнив просьбу, Анна подошла еще ближе, стараясь соблюдать дистанцию между собой и столом Аникеева. При этом не глядя на него, а переключившись за неимением других объектов на портрет Сталина, украшавший стену точно над головой капитана.
– Вы ведь бывали у нас в гостях, – проговорила она несмело, словно нащупывая ногой тропинку в вязком и топком болоте.
– Приходил, – кивнул Аникеев, добавив: – Не часто. Раз или два.
– Но я помню вас.
– Город маленький. Мы могли без Гонты познакомиться.
– Да. Алексей Николаевич… кажется… Верно?
– Алексей. И, кажется, мы переходили на «ты».
– Если это удобно…
– Удобно. Для других – нет, но у нас с вами… с тобой особая ситуация, как я погляжу. Потому я тебя и принял.
– Могли… мог не принять?
– Ох, Аня… Анна, Аннушка. – Он картинно развел руками. – Перед тобой вот человек ушел, я ему все втолковывал: тут, в Бахмаче, с начальством нашим сейчас перебор. Калибры разные, геморрой один. У меня, уважаемая. Скажи, кстати, мужу спасибо.
– За что?
– Знаешь, наверное, про ограбление на станции. Весь Бахмач знает, жена начальника милиции – тем паче. – Аникеев отмахнулся. – Хорошо поработал майор Гонта. Пусть начальство сюда понаехало, за ночь все так укатались – спят без задних ног. Я вроде как на хозяйстве остался. Смешно, правда: сам у себя на хозяйстве… Н-да…
– Почему же тогда Дмитрий арестован? Он ведь хорошо потрудился. Ты сам только что признал это… Алексей.